— Спасибо за откровенность!

— Пожалуйста. Чай будешь?

— Знаешь что? Пошел ты к черту!

— Видишь, раз злишься, — значит, еще не совсем равнодушна ко мне. Еще любишь. Эх, Танюха, Танюха, глупая ты баба, за кого ты меня принимаешь? За сосунка, который поверит в твои басни?

— Я тебе сказала, за кого я тебя принимаю.

— Это ты сгоряча.

— Наоборот. Все хорошенько обдумала. И не надейся, что я шучу.

— А Андрюшка?

— Что Андрюшка? — И сразу сжалось у Татьяны все внутри, напряглось. Заныла душа: вот этого-то она и боялась в разговоре больше всего.

— А Андрюшку куда денешь?

— Андрюшка, естественно, останется со мной, — как можно спокойней ответила Татьяна.

— Гм, естественно… — усмехнулся Анатолий. Поднялся, окатил заварной чайник кипятком, насыпал чаю, залил горячей водой, накрыл чайник полотенцем. — Естественно, да не совсем естественно. Андрюха, он чей сын — твой или мой?

— Он мой.

— Нет, милая, он мой сын. Или ты забыла? Или тебе напомнить?

— Хочешь лишний раз напомнить, что ты подлец? Так я это и без тебя знаю.

— Подлец я или не подлец — это сейчас роли не играет. Вдруг Андрюха возьмет да узнает, что и не мать ты ему вовсе, а?..

— Откуда он узнает?

— Ну, мало ли… вдруг кто-нибудь да скажет ему…

— Кто, например?

— Уж и некому сказать?