— Бедняки. Жалко их, — сказала Фудзико, вспоминая богатого отца.

— Да нет, они живут на пенсию. На жизнь им хватает. Просто радуются, что им не нужны деньги, — пояснил Сэйитиро.

После увиденного болезненная весёлость Фудзико стихла. Сэйитиро тоже молчал. Снегопад усилился. По тропе в восточной части парка они вышли на площадь, где возвышалась огромная бронзовая фигура на коне.

Сэйитиро приостановился и, открыв рот, воззрился на трагический жест бронзового героя.

— Что тут смешного? — заметив его, упрекнула Фудзико.

— Нет, ничего. Просто вспомнил памятник Кусуноки у императорского дворца. Всегда видел его во время прогулки в обеденный перерыв.

Фудзико поразила незамысловатая любовь мужа к родным местам.

* * *

Сэйитиро за двадцать пять долларов в месяц держал в гараже чёрно-белый «паккард» тысяча девятьсот пятьдесят первого года выпуска. На службу он ездил на метро и брал машину только для встреч и проводов в аэропорт или для поездок за город.

В субботу их пригласило на ужин семейство Тацуно — в местечко Патчог рядом с Нью-Йорком. Поэтому нужно было забрать машину из гаража на Тридцать пятой улице.

Тацуно Нобухидэ был председателем Японской ассоциации, но роль хозяйки вечера исполняла его младшая сестра, жена Ямакавы Кидзаэмона. Жене надоело сидеть рядом с болезненным мужем, и она отправилась путешествовать по Америке. Ей помогал во всём старший брат, потерявший несколько лет назад супругу. Так она и осталась при брате. Получив известие о тяжёлом состоянии мужа, она должна была сразу вернуться в Японию, но Кидзаэмон, хоть и очень ослаб, всё ещё жил благодаря уникальному массажисту. Жена называла мужа «Тот призрак» и заявляла во всеуслышание:

— Тот призрак ещё жив, и всё благодаря мне. Если я вдруг из милосердия вернусь в Японию, то он от удивления точно сразу умрёт.

Она любила компанию «Ямакава-буссан», как собственного ребёнка. Нередко она зазывала служащих компании на ужин в усадьбу старшего брата. Главу филиала приглашала часто, а других сотрудников — строго соблюдая справедливость, по очереди. Сегодня была очередь Сэйитиро, но такая честь не особо его радовала.

До Патчога из центра города более полутора часов езды. Фудзико и Сэйитиро поймали у дома такси и поспешили в гараж. Толстый молодой механик спал на ходу, его жуткий бруклинский выговор понять было почти невозможно. Наконец «паккард» Сэйитиро выкатили. Машина так и осталась грязной после недавней поездки в дождь, даже стёкла не протёрли. К тому же разрядился аккумулятор. Сэйитиро в сердцах велел сразу поставить его на зарядку, и они с Фудзико в холодных сумерках ждали снаружи.