Терапевт: Вы воспринимаете себя как рассерженную? Как она?

Лорейн: Нет, не воспринимаю, я ощущаю, что сержусь на нее за то, что она кормит меня этим. Но во мне это не гнев - это просто... это просто вес. Просто что-то, что принадлежит ей, а я не знала об этом раньше. Раньше, в работе, которую я проделала, помните, я вошла в контакт с ее страхом, и он был, раньше он был во мне, но он оказался вне меня; он был похож на воздушный шарик. И он не был моим. Он принадлежал ей. И какое-то время я чувствовала, что он привязан к моей лодыжке, как воздушный шарик с гелием. Но потом он просто улетел. Он не был моим. И я чувствую, что гнев - это как бы то же самое. Он не мой. Он... он превратился в жир. Это ее энергия, и она превратилась в мой жир.

Терапевт: Вы хотели бы, чтобы я поговорила с ней об этом гневе?

Лорейн: Вы могли бы; вы не знаете ее. Вы могли бы...

Терапевт: Раньше это никогда меня не останавливало.

Лорейн: О, да... Мне нужно потренироваться говорить с ней о ее гневе. Не знаю, действительно ли я хотела бы поговорить с ней об этом по-настоящему. Но я могу поговорить с ней понарошку.

Терапевт: Лорейн, я поговорю с ней по-настоящему. И тогда, возможно, вы впервые не будете вынуждены брать ответственность на себя.