Лорейн (как Элис): Я раздражалась. Иногда мне приходилось повышать голос, чтобы привлечь его внимание. Чтобы он закончил проект.
Лорейн (как Элис):
Я раздражалась. Иногда мне приходилось повышать голос, чтобы привлечь его внимание. Чтобы он закончил проект.
Терапевт: То есть иногда вы как бы нарушали свое обещание.
Терапевт:
То есть иногда вы как бы нарушали свое обещание.
Лорейн (как Элис): Только когда это было последнее, что оставалось.
Лорейн (как Элис):
Только когда это было последнее, что оставалось.
Терапевт: И что вы имеете в виду - «последнее, что оставалось»?
Терапевт:
И что вы имеете в виду - «последнее, что оставалось»?
Лорейн (как Элис): Иногда необходимо стукнуть кулаком по столу.
Лорейн (как Элис):
Иногда необходимо стукнуть кулаком по столу.
Терапевт: Угу... и как это было для вас - нарушить ваше решение, что вы никогда не будете повышать голос?
Терапевт:
Угу... и как это было для вас - нарушить ваше решение, что вы никогда не будете повышать голос?
Решение не было необратимым, не было всеохватывающим. В некоторых ситуациях (возможно, их было больше, чем Лорейн/Элис хочет признавать) оно могло быть нарушено. И именно в такие моменты, когда поддерживающее защиту решение нарушается и Лорейн/Элис проявляет запретную сторону своего Я, она наиболее доступна и наиболее открыта для контакта. Настроенный терапевт бдителен к возможности воссоздания таких моментов, и данный терапевт чувствует, что такая возможность присутствует в ответе Лорейн/Элис.
Я,