Это была одна из самых важных сессий за два года работы с этим пациентом.

Было много важных и ценных. Было много слез и смеха. Было много молчания и эмоций.

Но эта была особенной.

У него теперь есть ответ.

Открыть врата — это его решение.

Задание для саморефлексии Что для вас гордость? Что для вас гордыня? Что для вас величие?

Задание для саморефлексии

Что для вас гордость?

Что для вас гордыня?

Что для вас величие?

Отравить любовью

У предыдущего раздела есть продолжение. И сейчас вы увидите, как путь в интеграцию внутрь себя лежит порой через диссоциацию — разделение на нескольких «я» с их возможностью говорить друг с другом. Иногда с помощью терапевта, позже самому.

Письмо 2 Кто бы знал, что наш палаточный лагерь на перевале «Гордыня» развернется так красиво и объемно. Я знаю, что вы делаете заметки после наших сессий. И знаю, что всегда пересматриваете видеозапись. Они у нас длятся два часа каждую неделю, так что, думаю, вы никогда не ходите в кино. Знаете почему? Потому что даже к «007» мы все видели трейлер, а в терапии всегда есть эффект открытого финала. Никто не знает, чем закончится сессия после моих слов «Давайте подытожим то, что сегодня берете с собой». Я напишу свои заметки. Для вас и для себя. Потому что это важная отправная точка. Точнее, даже так: мы продвинулись так далеко, как не заходили последние два года. Есть две части вас: вы и вы. И обе бесценны и полноценны. Давайте не будем давать им имена, назовем просто Я1 и Я2. Я знаю, что вы всегда приходите подготовленной и с темами. В этот раз я начала сессию иначе и закрутила переход с себя на вас, на ваш прогресс в ретроспективе и развитие в перспективе. И такие сессии всегда, на мой взгляд, для нас решающие. Потому что мы успеваем встретиться лицом к лицу с вашими реальными темами, обойдя защиты. Не с задачами, к которым вы ментально готовы, а с дилеммами. Я люблю заходить с черного хода. — Кто приходит сюда ко мне? — В смысле — кто? — Я1 или Я2? Кто сейчас сидит передо мной? Я1 — очень смелая. И с характером. Я трепетно к ней отношусь. Знаю ее юной, выжидающей и нерешительной. Я даже знаю, почему она такая. Вот вы сейчас сидите передо мной. А Я2 в курсе, что вы здесь? Что вы столько делаете для вас обеих? — Думаю, она в курсе. — А мне с ней поговорить можно? — Да. Конечно… — Привет. Я Ира. Я хочу с вами поговорить. — Привет. — Можно я расскажу про Я1? В силу своей истории она воспитана в сверхопеке. Это когда ты сам ничего не решаешь и тебе говорят, как надо. За тебя решают, за тебя хотят, за тебя идут. И именно в силу этой особенности Я1 иногда обходится с вами так же: решает за вас. И не дает вам автономности. Я1 очень переживает, что вы сделаете то, что она вам доверит, не так, как она этого хочет. Именно поэтому контролирует каждый ваш шаг. — Так она мне отводит роль исполнителя. И не объясняет, как делать. Просто дает инструкцию. И я иногда не знаю, можно ли мне проявить себя. Можно ли добавить свое. И поэтому я делаю как получается. — Обидно? — Очень. — А если бы вы могли сказать Я1 что-то очень важное, что бы вы сказали? Я могу передать. Слово в слово. — Я бы сказала, что мне обидно и я хочу действовать заодно. Я знаю, что, когда мы едины, мы сила, и у нас все получается. А когда она меня ставит на паузу, знаете, как колонку для музыки… Но я не колонка! Меня нельзя ставить на паузу, уходить, заниматься своими делами и потом возвращаться и требовать. И я не умею без объяснений. — То есть вам важно, чтобы вы разговаривали? — Да. — Давайте так: я передам это все Я1, и мы посмотрим, что она скажет. Пока у вас не получается говорить друг с другом, я буду вашим проводником. Окей? — Давайте. — Плачете, потому что обидно? — Да. И одиноко. И несправедливо ко мне. — Привет. Я поговорила с Я2. Знаете, что она говорит? Можно расскажу? Она обижается, что вы с ней ведете себя так, будто она неспособна сама решить, как она хочет. И когда вы требуете от нее исполнения, она не знает какого. — Я боюсь. — Чего? — Что ее произвольное исполнение будет сильнее моей идеи. Я хочу быть автором всего, и я хочу контролировать. — То есть вы требуете от нее женственности, зрелости, сексуальности, самостоятельности, но не даете ей полномочий это проживать, потому что боитесь, что она окажется лучше вас? — Да! — То есть нельзя быть лучше самой себя? — Думаю… — Думайте… — Я всегда себя сравнивала с другими и была на высоте. Я была первой. Получается, я даже себе не даю шанса обогнать себя и быть лучше. — Получается, так. Как вам с этим? — Я ее понимаю очень хорошо. Мне знакомы ее чувства. — Конечно, знакомы. Ваша мама никогда не позволяла вам быть лучше себя. И поэтому контролировала и продолжает контролировать все. Это судьба сверхопекающей матери. Ребенок может быть самостоятельным, пока его самостоятельность не угрожает власти матери. И оставляла мама вас так же, на паузе. И дела у нее были важнее. А потом приходила и требовала. — Да. — И знаете, я не вижу сейчас в этом конфликте ничего ужасного, потому что мы бьемся из-за проблемы отношений родителей и матери уже не первый месяц. И решить ее нам пока не под силу. Потому что есть обязательства — как финансовые, так и эмоциональные. И нам оттуда не выбраться. Это мы обсуждали. Но у нас есть шанс разрешить противоречие внутри себя иначе. И через это вырасти для схватки вовне. — Внутренняя борьба. — Да. Я рассказывала про «Блокаду Гиберманн» в первой главе. Когда нет плана эвакуации и не знаешь, как спастись. — А как тогда получается, что иногда Я2 и Я1 вместе? — Вы дезертиры. Вы сбегаете с войны и творите историю. Знаете песню «Космическая любовь»? Там про этих самых дезертиров. — Нет. Пришлите. Я послушаю. — И когда вы перестанете с Я2 обходиться так, как обходились с вами родители, у вас будет выбор. Выход. Ход будет за вами, потому что вы больше не будете в ловушке войны слияния и борьбы за автономность. — Я в шоке. — Что вы оплакиваете сейчас? — Всё. Я масштаб оплакиваю. И что я только сейчас это вижу так ясно, и что так жестоко веду себя по отношению к Я2. — Я могу еще раз сходить к Я2 и это передать. Можно? — Привет. Я поговорила с Я1. Она очень вас любит. И очень вами гордится. — Почему Я1 мне это никогда не говорит? Никогда? Почему не слышит меня? Не дает мне быть собой? Постоянно оберегает и щадит, не давая пространства и воздуха? — Потому что вы вместе проживаете сейчас очень важный опыт. И я очень в вас верю. В обеих. — Вы передадите Я1, чтобы она мне чаще это говорила? — Да. Но, думаю, у вас есть потребность поговорить напрямую друг с другом. Мне кажется, в этом разговоре я буду лишней. — Спасибо. — Привет. Я вернулась. Я2 очень ждет ваших слов. Думаю, пришло время вам поговорить. У вас есть в этом потребность. — Да. Я хочу поговорить с ней. — Давайте подытожим. Что вы сегодня возьмете с собой? — Уф-ф… много… — Я думаю, мы красиво подошли еще раз к гордыне в себе. Никто не имеет права быть лучше и успешнее меня. Даже моя дочь. — Да. Я же это один в один переношу на Я2. Это ужасно. Ужасно, как я с ней поступаю. И ужасно, как обходились со мной. — Любовью можно отравить. Да. — Важно было сегодня. И спасибо вам за разговор с Я2. Я знаю, кто сюда к вам приходит. Прихожу я. Я, которая стремится к единству, но не знает входа. — Теперь он есть. — Спасибо вам. — До следующей недели. Задание для саморефлексии С какими вашими внутренними «я» давно пора встретиться и поговорить? Что им важно услышать и сказать? Что значит для вас «отравить любовью»?