Павел не знал, как его назвать. Душой он осознавал, что этот человек — ненормальный. А еще он страшная и безудержная опасность для всего их дела. То, что они строили годами, может развалиться из-за него в одночасье. Это и происходило прямо сейчас. Павел ему не верил ни на грамм. Тот убил Костю, через день кто-то убил Нишанта — его правую руку. Даже если парень и непричастен напрямую, его друг точно умер из-за него. Но…

Главарь тьмушников был не дурак.

Он понимал, что Крит — уникальный. Скриптоид — так он себя называл. Благодаря ему можно изменить то, чего они не смогут изменить и за сто лет. Поэтому он решил играть по этим глупым правилам. Пока что. Да, он мог бы убить его добрый десяток раз, но не сделал этого. В последний раз ему с Кэт снесло крышу, и он попытался… Так глупо, что до сих пор стыдно. Он начал сомневаться в своем рассудке, потому что никогда бы не стал убивать человека так, как попытался сделать это недавно. Если бы он хотел этого, то просто заварил бы дверь в его комнату. Кто-то точно смог поковыряться в его голове. Как еще объяснить это безумие?

Арли… он говорил, что с ним была девушка…

Главарь тьмушников вбивал очередной код в фиксаторе, который сам же изобрел. Всего 9999 комбинаций. Вероятность угадать мала, но она есть. Павел не сделал бы настолько сложную защиту. Всегда должна быть лазейка… А учитывая, что сейчас три человека крутят комбинации у троих своих соседей, шансы, что кто-то поберёт код в ближайшие несколько часов — приемлемые.

Кэтрин наблюдала за ними из серверной. Дверь пытался вскрыть настоящий Андрей. Этот идиот-скриптоид закрыл ее изнутри, зная, что он единственный, кто может нас всех вытащить. Теперь он упал в обморок. К сожалению, гермодверь из тугоплавкого металла не возьмет ни один сварочный аппарат и у Павла не было надежд на Андрея.

Он набирал код вслепую, не отрываясь от того, что происходит на мониторе Крита. Сначала тот чуть не разорвал в клочья НПС, напугав всех до чёртиков своими оркскими выкриками. Потом упал в обморок, но его не выбило экстренно, как это обычно происходит. Вместо этого, из эльфийской столицы пришла стража и уволокла орка в городскую темницу, где сейчас его допрашивает какой-то очередной псих.

— Вы тоже смотрите! — громко сказал он. — Вас это тоже ждет…

— Смотрим-смотрим, — тихо ответил Павел. — Не надрывайся так. И не такие пытались нам грозить.

Он сказал это больше для окружающих, чем для себя. Он знал, что сейчас произойдет. Павел был привыкшим к пыткам. Когда-то пытали и его, его коллег и друзей. И чего уж говорить — у него у самого руки по локоть в крови. Но вот те, кто работает в брайнере… они другие. Главарь тьмушников не лукавил, когда говорил, что их не привлекают к таким делам. Ломать им психику он не хотел и сейчас. Их голова предназначена для другого. Но выбора нет.