Я наклонился и вытащил второй поднос из тележки.

—… адреналин, бензокаин, лидокаин, ультракаин, последний, кстати, очень хорошая вещь при ампутации, проверено на себе, — перечислил я список веществ, части которых на подносе, к слову, не было. — Их наименования могут тебе ничего не говорить, но именно эти вещества, внесённые в тебя в правильных дозах, не позволят твоему сознанию отправиться в забытье, но в то же время не смогут блокировать весь богатый спектр болевых ощущений, которыми тебя одарят все эти скальпели и пилы. Итак, у меня к тебе есть ещё один вопрос, ответ на который очень важен: у тебя есть аллергия на перечисленные препараты, кроме адреналина?

— П-п-пошёл ты… — не очень уверенно ответил мне американский моряк.

Мы основательно изучили с Андре их личные вещи и выяснили, что эти ребята раньше служили на флоте, бывали в США после Апокалипсиса, поэтому у меня было подозрение, что эти ублюдки как-то связаны с Проектом. Да, подавляющее большинство баз Проекта было уничтожено извержением супервулкана, но кто-то мог уцелеть и сейчас строить козни мне и Васе. Вася сам справится со своими проблемами, я не пекусь о нём, но появление хлопцев, гипотетически аффилированных с Проектом во дворе моего дома… Это тревожный звоночек, требующий обстоятельной и тщательной проверки.

— Я-то пойду… — снова усмехнулся я снисходительно. — Но и ты со мной пойдёшь… Сначала кожа век твоих пойдёт, потом пальчики твои, по фаланги… Потом остатки пальчиков… За ними кисти твои пойдут, потом пальчики ног… И ты будешь видеть весь процесс, потому что эти зеркала здесь находятся неспроста…

Я обвёл левой рукой помещение, где находилось восемь зеркал, одно из которых висело над операционным столом, рядом с которым стоял стул с американцем.

Положив брюшистый скальпель обратно на поднос, я взялся за остроконечный скальпель 150х40 миллиметров. Макнул его в стакан со спиртом и медленно двинулся к задёргавшемуся американцу.

— Стой! — выкрикнул он, попытавшись вырвать наручники из креплений стула, ну или руки из наручников. — Стой-стой-стой! Пожалуйста! Стой!

— Кхм-кхм, — остановился я и принюхался. — Ты что, энурезом страдаешь? Чего ж так невежливо при незнакомых людях штаны мочишь? Или ты таким образом хотел сделать какое-то заявление?

— Я расскажу! Всё расскажу! — выкрикнул американец. — Не знаю ни о каком проекте! Мы — экипаж атомного авианосца "Джордж Буш"! Я — лейтенант Фредерик Барбера, личный номер: 699-12-0451! Мы прибыли просто для сбора провианта!

— Сколько вас? — спросил я, приложив скальпель к веку лейтенанта.