Так уж ни одну? А модальность, которая еще осталась?
Хотя, модальность, кажется, проходит по разряду судьбы, а ту личностными достижениями не проймешь.
И все равно, можно было найти, куда вставить плюсик.
Но, вероятно, это один из способов подтолкнуть нас к продвижению вперед.
Пожимаем плечами и, обогнув пару огородов, по боковой тропинке выбираемся обратно на дорогу.
Ковыряющаяся в палисаднике дома напротив старушка разгибается и провожает нас долгим взглядом. То ли мы кого напоминаем, то ли изменяющаяся деталь пейзажа сама по себе достойна внимания.
Дальше в смысле людей совсем пустеет. На глаза попадаются только собаки.
Отпущенные на волю машут хвостами и норовят лизнуть ботинок, а привязанные во дворах бросаются на заборы и рвут горло взахлеб.
Презабавный, однако, народец. Стоит кого посадить на цепь, гордость моментально взлетает в заоблачные выси.
Ошейник как знак аристократического отличия от прочего быдла.
В собачьем аду, наверное, все слоняются неприкаянно, а в раю каждый навечно прикован к будке.
Впрочем, всякий имеет право на свое счастье.
Если он, конечно, не призван для чего-то другого.
Заворачиваем в проулок, ведущий к железным воротам эмтээса.
Толкаем недовольную створку и направляемся к бетонной коробке кузни.
Из открытой двери в лицо ударяет волна жара.
Так и есть, работа кипит.