- Тода не буду, - серьёзно заметил малыш.

- Слушай, Линга. А ты не мог бы мне помочь? Ты же уже взрослый - наверняка сможешь.

Мальчик тут же приосанился и слегка надулся, словно павлин.

Конечно, его взрослый дядя о помощи просит. Как тут не надуться от гордости из-за понимания собственной значимости?

- Сто вам надо, дядя Филиан?

- Ты не мог бы меня провести к вашему главному?

- Дяде Люману? Посли! - мальчонка тут же развернулся и двинулся в направлении трёхэтажного дома.

Я тронул Молнию за поводья, и она медленно двинулась в нужном направлении, нехотя переставляя копыта.

Мы минули труп, который лежал лицом вниз и над которым огромной стаей летали злобно жужжащие мухи, и двинулись дальше, навстречу главе рода Минтеркан.

- Линга? А кто это лежит? - я подождал, пока мальчик повернёт голову и затем кивком головы указал на труп.

- Это лезит дядя Лиман. Мама сказала, сто он устал и тепель отсыпается. Мама сказала, сто к нему незя подходить, а то лазбузу его.

- И давно он так лежит?

- Узе палу дней. Соня! Я так много спать не могу, - он пожал плечами, и, развернувшись, вновь двинулся в направлении дома.

Всё время, пока я ехал на лошади, я чувствовал спиной чей-то напряжённый взгляд, а пару раз краем глаза замечал какое-то движение в разрушенных домах.

Вот наконец, я спешился и стою у порога резиденции рода Минтеркан и, под заинтересованным взглядом Линги, вежливо стучу в относительно неплохую дубовую дверь. Звук от удара моего кулака был довольно гулким, поэтому если кто-то был дома, он просто был обязан услышать меня.

- Кто там?! - проорал старческий голос из-за двери. - Убирайтесь прочь, прокаженные! Я ничего не могу для вас сделать!

- Господин Рюман? - проорал я в ответ. - Меня зовут Фириан Руилмах, я здоров, и, мне кажется, что нам есть, что обсудить.

За дверью воцарилось молчание, изредка нарушаемое только старческим хрипом, да сухим кашлем.

Затем, спустя одну минуту, на протяжении которой я стоял и просто гладил морду Молнии, наконец, послышался звук лязгающих засовов, и дверь, возле которой я стоял, слегка приоткрылась.

Из-за неё молниеносно высунулась голова старика с длинной белоснежной бородой, которая, посмотрев на меня серыми глазами, каркнула: