Бьющая по чувствительному слуху приглушенная комбинация протяжных шуршащих всплесков, словно кто-то включил сверхмощную поливалку для газона, и все это со стороны щитов. Еще один Обжора погиб, но я не был в состоянии разглядеть, что происходит.
— Дим, не лезь, они на это и рассчитывали, — предупредила меня Ней, но я уже бесшумно спикировал на стоящее в стороне от базы дерево, давая приказ моим арверским Бездушным прикрыть стрелков.
— Вряд ли они могли предположить, что на выручку попавшим в засаду вассалам явится Апостол собственной персоной, — парировал я, и, прыгая по деревьям, через несколько секунд зашел с фланга. Раскрытие крыльев, атака льдом — кусочки кристалликов уносились в сторону защищенной области, но на расстоянии пары метров от земли внезапно исчезали, оставался лишь звук попаданий. Искривив область атаки, я смог определить начало аномалии и, спикировав к ней, вновь задействовал меч включенной модели в качестве щупа, чтобы оценить — это просто очередная сфера, наверняка созданная замеченным ранее Последователем. Внутрь!
Освещенная мистическим сиреневым светом местность поражала своей насыщенностью: в центре созданной сферы находился столбик-генератор, снабженный множеством диковинных крутящихся элементов, вокруг которого было несколько платформ, созданных из гладкого металла с полимерными вставками синтматериалов.
Повсюду лежали недоеденные части тел погибших лучников и инженеров, а также их оружие, вся земля была забрызгана кровью, но центром происходящего была турель. Диковинной вытянутой формы, похожей на какой-то духовой инструмент, она и издавала ранее слышимый мной звук, поливая все вокруг спиралевидными полупрозрачными шипастыми сферами, прошивая плотные телеса Обжор насквозь. Зарядив кинжал, я приготовился перепрыгнуть турель, чтобы атаковать в предполагаемой мертвой зоне, но стоило мне подняться в воздух, как рабочая часть орудия нацелилась в мою сторону. Пришлось резко изменить траекторию, прикрываясь еще одним из пятерки оставшихся Обжор, которые не обращали ни малейшего внимания на неорганическую чертовщину и продолжали уплетать за обе щеки остатки свежего мяса.