— Сердце аспида. Только ты можешь залутать его. Оно до сих пор ждет своего часа.

— Конечно, когда мне сходить?

— Пойдем вместе и лучше прямо сейчас.

— Хорошо, — Томас уверенно кивнул и поднялся на ноги.

А вот Лациф не был настроен также решительно. Его до сих пор потряхивало от воспоминаний о смерти сына, но, как обычно, он встал и распахнул портал:

— Ну, пошли.

В подземелье царила сказочная атмосфера, несмотря на холод и полумрак. Светлячки сумели прижиться и мигали своими разноцветными брюшками, отсиживаясь на снегу. Переливы их маленьких сияний расплескались по снежным стенам и в этом мраке раскинулось прекрасное «северное сияние». А посреди этого зазеркалья лежала огромная, покрытая льдом туша.

Лациф осторожно взмахнул рукой, и лед с нее потянулся к его ладоням, закручиваясь в неторопливом вихре.

— Что-нибудь оставь в нем. Пусть так и продолжает здесь лежать, — произнес король, и Томас, что с аккуратностью тревожной белки, шагал вокруг аспида, кивнул.

Принц протянул руку к своей добыче и заговорил:

— Сердце, кинжалы, почти десять миллион антар, камни для украшений и свиток призыва армии Барсона.

— Оставь в нем деньги, остальное забери.

— Хорошо, отец, — голос Тома дрогнул, и Лациф вздохнул.

«Парню тоже тяжело. Но он ответственный и трудолюбивый. Это хорошие качества для будущего короля. Этот мир не может вечно держаться на силе и власти, со временем Бессмертные привыкнут к тому, что правителю и его воле можно доверять и тогда неважно будет силен этот правитель или нет. Если он будет умен и справедлив, его силой будет армия, а не собственные руки. С годами этот парень усвоит все необходимое. Он как никто другой понимает насколько тяжело оказаться в чужом месте без поддержки. Он понимает какого это быть человеком, но точно осознает, как важно быть созданием. Он лучший из кандидатов на трон. Александр растет сильным и ловким, но при этом полностью поглощённым этим миром и не знающим другого. В этом нет ничего ужасного, но плох тот правитель, кто не понимает всего своего народа».

Лациф с гордостью посмотрел на старшего сына, а тот перевернул ладони, в которых появилось черное бьющееся медленным ритмом сердце. Оно медленно вздымалась и опускалось, словно дышало само.

«Вкуси этот плод и невозможное станет явным».

— Отец?

— Пока спрячем это подальше. За все чудеса в этом мире приходится недешево платить. Нужно побольше узнать об этой вещице прежде чем использовать.

Томас торопливо убрал сердце в инвентарь.

— Кинжалы-то персональные?