— Нет. Только сердце.

— Хорошо. Если из этого добра что-то нужно — забери, кинжалы Дени, остальное отдай Доссу. А эту чернь, как и душу Гаута, мы унесем в лучший в этом мире сейф.

Они вышли из портала и оказались на высоком обрыве средь зелени и спокойной благодати. С тех пор как солнцем начала править маленькая Мирайя, мир цвел и благоухал еще сильнее прежнего. Она очень бережно относилась к цветам и деревьям, понабравшись этого у Хоске и Алекса. Богиня старательно подстраивалась под самые разнообразные растения, даря одним невероятный жар, а другим тень и прохладу, и природа благодарно радовала глаз. С тех пор когда Лациф был здесь первый раз многое изменилось. Обрыв перестал быть таким величественным и пустынным и, хотя туман продолжал скрывать его от посторонних глаз, стоило только пройти его, как тебе открывалось чудесное зрелище цветущих полей и гор.

— Было бы неплохо поставить здесь скамью, — улыбнулся Томас, видя, что отец опять усаживается на землю.

— Поставь. Ты ведь принц, у тебя тоже есть власть, и ты прекрасно об этом знаешь. Начинай ей пользоваться, проявляй себя и станешь королем. Подаришь своему отцу заслуженный отпуск, — засмеялся Лациф и потрепал по голове парня, что присел рядом.

Тот улыбнулся в ответ:

— Я постараюсь отец.

— Только не нужно из кожи вон лезть, — Лациф внимательно взглянул на сына. — Просто будь собой. Именно потому что ты это ты, я считаю тебя достойным трона. Гаут не предаст, будь уверен. Он всегда будет рядом, только позови. Он подскажет и поможет. Досс и Барги тоже хорошие советники. Все, что касается хозяйства, можно оставить на Хоске. У нас прекрасные наместники и такие же генералы, даже Лиур со своим постоянным голодом и тот молодец, — усмехнулся Лациф, а Томас все грустнел.

— Не прощайся со мной, — пробормотал он. — Я только вернулся. Ты не можешь уйти.

— Я и не прощаюсь. Но ты должен знать, что тебе не обязательно быть уверенным в себе. Главное, это, чтобы твой народ был уверен в тебе.

— Но ты всегда знаешь что нужно делать. А я нет.

— Я знаю лишь то, что должен защитить Бессмертных и делаю это как могу. А ты будешь делать это по-своему. Здесь нет единственно верного решения, просто уважай их право на жизнь, и все получится.

— Я не смогу быть таким же решительным как ты.

— Не нужно быть как я. Будь таким как сердце велит. Главное делай это ради них, и Бессмертные тебя отблагодарят своей верностью и поддержкой. Да и чтобы там ни было, — Лациф подбадривающе улыбнулся своему погрустневшему сыну, — есть Гаут и Венера! Эти двое быстро утихомирят и великана, и друида, и всех их вместе взятых! Ты не будешь один.