Я с тревогой ожидал сообщение медмодуля об отравлении какой-нибудь дрянью. На центральные свалки без химзащиты лучше не соваться.

Ближе к указанному в письме месту начали попадаться местные жители. Они двигались по координатам Эстель небольшими группами. Вряд ли каждый из них получил рассылку, но улицы всегда знают, когда происходит нечто из ряда вон выходящее. Стэн даже помог одному подростку с толстой арматурой ниже правого колена. Интересно, смог бы он удержаться в Деловом районе, какую работу бы потянул? Заметив мой взгляд, парнишка искренне улыбнулся.

— Хорошего человека узнать легко: у него улыбка на лице и печаль в сердце.

Наставник тихой тенью шагал за спиной. Если хоть что-то неизменно в моей новой жизни, так это пафосное брюзжание старика. Причём тут вообще хорошие люди? Мне сейчас придётся убить женщину, красивую, влиятельную, в полном расцвете сил. Я натворил много дичи в последние дни, но такой плевок в лицо Системы ничем не смоешь. Выиграв дуэль, можно запросто проиграть жизнь.

Глава 30. Линейный сюжет

Глава 30. Линейный сюжет

Обычно я избегал стихийных митингов и прочих выражений свободы воли. Не из страха быть наказанным, скорее, не улавливал их смысл. Положение дел в целом меня устраивало, а копни любую проблему поглубже — и виноват окажусь лишь я сам. Ведь в корпоративной среде нет каст, сословий или семейных кланов, возможности одинаковы для всех. Ты находишься внизу просто потому что слаб, сделал неверный выбор, недостаточно старался. К тому же, всем прекрасно известно: спорные вопросы решаются хорошо прокачанными пользователями в удобных кабинетах небоскрёбов, а не горлопанами на улицах. Однако записи протестных сборищ мне приходилось смотреть, «выявление террористов» — обязательный курс институтской программы.

Происходящее на площади напоминало один из таких роликов. Как сейчас помню — сборище радикальных сторонников социальной экологии, пропагандирующих утопичный мир, свободный от власти корпораций и иерархии Системы. Тусклые костры, чадящие чёрным дымом, толпы грязных бездомных, выкрикивающих невнятные лозунги, враждебные группировки, выясняющие отношения под шумок. Эстель возвышалась в эпицентре хаоса на импровизированной сцене из перевёрнутой бочки. Стоило ей открыть рот, как люди прекращали суетиться, заворожённо слушая.

— Таково моё бремя. Я принимаю решения, которые другие не хотят или не могут принять. Я беру на себя трудности, с которыми такая чернь как вы не столкнётся за всю жизнь, — за каждым «я» мне слышалось «королева». — Обожайте меня, ненавидьте, но власть останется в моих руках до самого конца. А теперь, падите ниц!