Дима знал, что Мортис был поклонником Евы во времена ее гастролей, а Ева не воспринимала его ухаживания всерьез.

Возможно ли, что он надеялся, что похитив ее, заперев, в конце концов, Ева ответит взаимностью?

Дима прищурился и медленно, словесно подкрадываясь, произнес:

– Она узнала меня. Доктора говорят, что это первый шаг к ее исцелению.

Мортис резко обернулся. Его глаза вспыхнули ненавистью.

– Ты врешь! Ты все врешь!

Дима вздохнул, встал и подошел к стеклу так близко, что от его дыхания стеклянная гладь запотела.

– Ты знаешь, что нет… Поэтому ты не отпускал ее? Ты знал, что она захочет вернуться ко мне?

Мортис пронзил Аскендита взглядом полным ненависти.

И тут Диму посетила мысль: Мортис просто не смог убить Еву. Он не мог ее отпустить, ведь если бы кто-то нашел ее, то возникли бы вопросы, но и за пятнадцать лет, если Дима правильно посчитал, не смог убить. Это давало надежду, что даже в такой прогнившей душе, как душа Мортиса, осталась капля света.

Любовь может свести с ума, и она же может сотворить чудо… Возможно, именно любовь и поможет Еве вернуть свой разум.

Дима последний раз взглянул на Мортиса и вышел за дверь, оставив Владыку смерти одного.

Глава 24 Суд

Глава 24

Суд

Черная присыпанная, словно сахарной пудрой, машина остановилась. Колеса зарылись в снег.

Дверь открылась.

Холодный, пахнущий напряжением воздух ударил в лицо. Грубый тюремный ботинок ступил на припорошенную снегом дорожку.

Клуб пара вырвался от вздоха.

Марина поежившись, подняла ворот пальто, скрыв черный ошейник. Она вскинула свои сине-зеленые, подобно морской воде, глаза на хмурое, наполненное грустью небо. Крупные хлопья снега падали белоснежными перьями райских птиц.