В дверь постучали. Громко постучали, настойчиво. Так приходят не друзья, и даже не студенты с вопросами. Так приходят исключительно неприятности. От неожиданности рука Реджинальда дрогнула, аметист выпал, но, по счастью, угодил прямиком в колбу. Послышался тихий всплеск и такое же негромкое шипение. Антидот почернел, затем посинел, а потом приобрел глубокий оттенок благородного лилового — точь в точь аметист. Реджинальд выдохнул, отложил пинцет и вытер со лба испарину. Теперь нужно подождать немного, несколько часов для верности. Зачарованный камень закрепит и очистит зелье, и когда оно совсем лишится цвета, став прозрачным, как чистая вода, можно будет его принимать.
Стук повторился, став еще настойчивее. Реджинальд вздохнул, накрыл колбу тонким полотенцем — свет мог повредить процессу — и вышел в прихожую. Дверь открывал неохотно, предвкушая неприятности. На пороге стоял, хмуря и без того морщинистый лоб, секретарь вон Грева. Тонкие губы его сжались так плотно, что рот пропал вовсе, и этот и без того не слишком приятный человек напоминал сейчас древнюю ритуальную статую джебе, что Реджинальду доводилось видеть в Педжабаре. Вид у нее был такой же, суровый и полный неодобрения.
— Господин Снокс?
— Ректор желает вас видеть, профессор Эншо, — сухо сказал секретарь. — Немедленно. Он в башне.
Реджинальд перешагнул через порог и посмотрел на возвышающийся над рощей и над всеми прочими зданиями шпиль, венчающий профессорскую. По высоте он уступал только собору.
— Зачем я понадобился господину ректору?
— Это мне неизвестно, профессор, — так же сухо и холодно сказал Снокс. — Я передал вам сообщение. Прошу поторопиться.
Реджинальд задумчиво покачал головой, потом проверил окна в кухне — все они были надежно закрыты, сквозняк не помешает процессу, закрыл дверь и запер ее на задвижку.
— Идемте, — сказал он, надевая на ходу пиджак.
Снокс не ответил, уже далеко ушедший вперед. Реджинальд без труда нагнал его и пошел рядом, продолжая расспросы, но так ничего и не добился и вскоре оставил бесполезные попытки разговорить нелюдимого секретаря.
Глава сорок третья, в которой вершится древняя магия
Глава сорок третья, в которой вершится древняя магия
В венчающий строгое, аскетичное здание профессорской бельведер Реджинальд прежде не поднимался. Пришлось сперва выбраться на крышу, пройти по узкому мостику с ржавыми перилами и протиснуться наконец в дверь. Она скрипела при малейшем прикосновении. Внутри пахло сыростью. Судя по всему, сюда нечасто заходили не то, что Реджинальд, а даже университетские служители. Кроме запаха о запустении свидетельствовали следы плесени, пыль и паутина по углам, а также битые кое-где окна.