— Мне сказали сидеть и ждать следователя из столицы, — объясняет он, но его слова едва различимы на фоне голоса господина Килье, проследовавшего за мной:

— Он обнаружил тело.

У меня вырывается непроизвольный выдох, в нём смешиваются раздражение и огорчение.

— Ты что-нибудь видел?

— Нет, госпожа!

— Отлично! Сейчас мы найдём тебе парочку сопровождающих и они проводят тебя до дома. Предупреди своих родителей, что может прийти письмо из полиции или управления, в котором будет приглашение на беседу.

Мальчишка часто-часто кивает.

— А ещё скажи своим родителям, что они могут отказаться удовлетворить просьбу следственных органов, или же настоять на присутствии адвоката с вашей стороны, который будет определять правомерность тех или иных вопросов.

Паренёк демонстрирует всё ту же реакцию.

— Господин Килье, — я оборачиваюсь и вижу Андре. — О! Лучше вы! Найдите двух толковых ребят, пусть доставят мальчика домой и извиняться перед его родителями за задержку.

Андре кивает и подманив к себе ребёнка, которой только рад покинуть этот дом, выходит на улицу.

— Господин Килье, вы вообще знакомы с законодательством? — спрашиваю строго, хотя при этом рассматриваю обстановку комнаты: чистенько, миленько, уютненько.

— Ну, так ситуация, госпожа Мерод…

— В том-то и дело, что ситуация! Не стоит её усугублять. Давайте дальше мы будем действовать, придерживаясь буквы закона! — Ох! Слышал бы меня сейчас Роже или Самюэль.

— Как скажете, — следователь покаянно опускает голову.

— Вы надеетесь на лояльность со стороны его родителей, полагая, что они если не друзья вам, то хорошие знакомые, — таких маленьких городках иначе и не бывает — но не обольщайтесь.

— Я вас понял, — бормочет пристыжённый мужчина.

— Отлично! — я добираюсь до лестницы. — В доме кто-нибудь ещё есть?

— Только сестра убитой. Если не считать наших ребят.

— Нет, наших ребят считать не нужно, — я поднимаюсь на ступеньку. — Она на верху?