Это тоже было по обычаю. Снять хоть на мгновение руку с оружия означало - усомниться в воинской доблести врагов. Худшего оскорбления не придумать!

- Мы пришли взять вашу долину, ваших коней и верблюдов и ваших женщин.

- По какому праву? - Калаф выступил вперед, не прячась за спинами.

- По праву сильного. - Дерзко отозвался воин.

- Право сильного нужно доказать.

- Хассери будут драться?

Калаф промолчал. Это был оскорбительный вопрос. Глашатай понял, что перегнул палку и чуть наклонил голову, извиняясь.

- Мы атакуем. Сражение будет длиться пока не погаснет последний луч солнца. Или до нашей победы. - Последняя фраза была не по обычаю, но глашатай не удержался. Сверкнул улыбкой, особенно белозубой на загорелом в бронзу лице, развернул своего черного зверя и так же вызывающе медленно поехал обратно. Не оборачиваясь, словно его вообще нисколько не беспокоило, что в этот самый миг ему в спину смотрят четыре десятка не самых криворуких лучников Хаммгана, и стрелы уже на тетивах.

Смелый. Но наглый.

- Запомнил его? - спросил Калаф у молодого воина, стоявшего по левую руку.

- Да, отец.

- Он - твой. Чем бы ни закончился бой, он из него живым выйти не должен.

- Сделаю, отец.

Калаф потянулся к поясу, отстегнул от него тонкий, как игла, кинжал-яфрут в ножнах, украшенных серебром. И протянул его Янгу.

- Прими, Священный. Будь моим братом по оружию и если мои глаза сегодня в последний раз видят солнце... не оставь мой народ.

- Сделаю, - кивнул Янг, принимая дар.

Ответного делать не стал. И братом не назвал. Никто этого и не ждал, не хватало еще одного хичина, который по закону пустыни смог бы претендовать на трон Шариера, если вдруг... Монах там, или не монах, а политик из Янга получился неплохой, осторожный.

Хичины сигналы подавали рогом, который был слышен за несколько лиг. В Хаммгане так делали почти все. Но ниомы и здесь отличились - откуда-то притащили огромный медный гонг. Короткий, сдвоенный удар... Тягучий, насыщенный звук поплыл над долиной, отражаясь от каменных стен.

Калаф надел шлем. Его ближайшее окружение сделало то же самое. Янг остался в шамайте.

- Священный, - не выдержал один из воинов. - Тебе нужен хотя бы легкий доспех.