Я поднимаю на него взгляд.
– Я не знаю.
– Серьезно?
Я слегка пожимаю плечами.
– Меня растили, чтобы я был королем, Грей. Я больше ничего не умею. – Я указываю на свое лицо. – Никто не хочет даже смотреть на меня. Может, в Эмберфолле есть какой-нибудь бродячий цирк уродов? Возможно, тогда я смогу заработать на жизнь пару серебряных.
Грей делает медленный выдох и проводит рукой по затылку.
– Черт возьми, Рэн. Неужели ты был таким же унылым и мрачным, когда мы вместе находились в ловушке проклятия, или я просто об этом забыл?
Я отшатываюсь от стола, потому что настолько шокирован, что даже не могу понять, стоит мне злиться или смеяться. Грей не сводит с меня взгляда, и в выражении его лица нет ни насмешки, ни злобы.
Я встаю и подхожу к небольшому столику, на котором стоят графин и стаканы.
– Я, наверное, всегда был таким унылым и мрачным. Не сделаешь немного сладкого шприца?
– У меня по-прежнему нет толерантности к спиртному. Я в итоге окажусь на полу.
Я наполняю два стакана.
– Это хорошо. Я присоединюсь к тебе.
Мы пьем. Я снова наполняю наши стаканы и беру в руки свои карты.
– Зачем ты на самом деле пришел ко мне?
Он опрокидывает свой второй стакан так же быстро, как и первый, после чего морщится и кашляет.
– Я бы сказал тебе правду и без выпивки.
– Я знаю. Но так гораздо смешнее. – Я делаю паузу. – Рассказывай, пока у тебя язык не начал заплетаться.
– Харпер пришла ко мне поговорить. Она переживает за тебя. – Он колеблется, и его голос становится тише. – По правде говоря, я тоже за тебя переживаю.