– Поплачь. Поплачь, моё солнышко… всё-таки иногда надо плакать.

Джер говорил что-то ещё, какие-то милые глупости, от которых рыдалось лишь сильнее и громче, и в итоге я уже безобразно подвывала, отчего было безумно стыдно и неуютно. Вот только никто меня отпускать не собирался.

Может, и к лучшему…

Рыдала я долго, увлеченно, со смаком. Даже устала… Очень устала. Не знаю, в какой момент Джер умудрился перебраться с пола гардеробной в спальню, но когда я более или менее начала себя осознавать, то оказалось, что мы на кровати. Очень болело горло, жгло глаза, кажется, даже лицо было опухшим и круглым, а я всё не могла перестать всхлипывать.

– Успокоилась? – Джер говорил шепотом, а я так вообще ни слова произнести не смогла, так что лишь нервно дернула плечом. – Тогда давай ещё немного полежим. И скажу сразу – это не ты. Ты не такая.

Я снова истерично всхлипнула, а демон задумчиво добавил:

– Это влияние осколка. Я ещё не уверен, но это самое реальное объяснение. Слишком большая концентрация инородной магии. Сначала кольцо, а затем осколок… Ты ведь знаешь, что кольца усиливают негативные черты Наместников?

Я судорожно кивнула, потому что начало морозить. Выводы Джера были ужасны, но они проясняли хоть что-то. Осколок. Вампир.

Тёмный… так он ещё и эмоциональный вампир?

Не знаю, было ли это озарением, или Джер имел в виду то же самое, но я вскинулась, пытаясь поймать мужской взгляд и сипло прохрипела:

– Он питается моими эмоциями? Но… За что?! Я же… – и уж совсем жалобно пробормотала, – я же ничего плохого ему не сделала…

– Кажется, да, – демон смотрел сквозь меня, словно решал очень важный вопрос. Затем резко кивнул и сфокусировал взгляд на мне. – Да. Это очень правдоподобная версия. Я бы даже сказал оптимальная. Тогда… – взгляд Джера потяжелел, и он хмуро отчеканил. – Летим в столицу сегодня же. Чем скорее мы избавимся от осколка и его влияния, тем лучше. И не спорь. Это уже давно не шутки.

– Я не спорю… – в горле стоял такой колючий ком, что говорить было очень больно. – Попроси Гренни заварить мне травки, пожалуйста… И прости. Я не хотела. Меня правда что-то… что-то заставляет поступать так жестоко. Я…

– Тш-ш-ш. Тихо. Не оправдывайся, – мужчина прикоснулся пальцами к моим губам, заставляя замолчать. – Я знаю. Я всё знаю.

А затем подался ближе, заглянул в самую душу и с мягкой улыбкой проговорил:

– Ты очень красивая, добрая и самая лучшая девушка. А с этой бедой мы справимся. Верь мне. Не слушай тех, кто торопит и вмешивается в наши отношения. Они только наши. Только мы будем решать: где, когда и что. Хорошо?