– Именно оттуда. – скоро ответил он. – Прошу прощения, но мне надо обратно. – Эвион ткнул пальцем в облака. Он всё думал, не нарушил ли каких законов: стояла же стена, значит нечего лезть. Так что лучше соглашаться со всем и по-быстрому вернуться обратно.

По толпе пошёл шепоток.

– Так зачем же надо было заказывать возвращение, если снова на Тот Свет?

– Какой неопределённый юноша!

– Симпатичный… Наверное, неделю назад погиб.

– Спорим, что сердечная недостаточность?

– Спорим!

Эвион шокировано вжался в стену, глядя на людей, болтавших между собой во весь голос, ни капли его не стесняясь.

– А как вы умерли, молодой человек? – спросила его кудрявая конопатая девушка-крестьянка. Эвион так и прирос к месту. Это получается, что он, падая со стены, разбился?!

– Я сорвался с ограды… – ответил он и стал следить за своим дыханием. Вроде, ровное. Тогда он сжал руку в кулак – все ощущения как и обычно…

– А чего в жизни сделать не успел? – спросила та же девушка и с милой улыбкой подошла к симпатичному юноше. Он вопроса не понял и переспросил. Все молча смотрели на него.

– Извините, мне пора на ту сторону! – Эвион не терял надежды перелезть обратно.

– Закончите же свои дела тут! На Тот Свет всегда успеется! – послышалось из толпы. Все заголосили. Отрывки фраз, преимущественно про Тот Свет, доносились отовсюду. Эвион в панике кинулся к стене, стал ощупывать её. Сердце бешено колотилось, а значит он ещё жив.

– Послушайте! По-моему, он и понятия не имеет, где находится.

Эвион повернулся, желая узнать, кто произнёс это. Мальчик лет девяти в белой рубашке и джинсах смотрел на него с дружеским огоньком во взгляде.

– Ага! Гляньте, он точно не понял!

– Боится нас, чтоль?

Опять пошли разговоры. Народ прибывал отовсюду, гвалта становилось больше. Мальчик затерялся где-то среди всех этих людей.

«Они готовы часами обсуждать, боюсь я или нет? Я в замешательстве. Где я? И правда, где?»

– Эви! Ты ли это? Умер таки! Я знал! Я говорил тебе! – расталкивая толпу, к нему спешил весёлый, даже счастливый, парень с растрёпанными русыми волосами и живым беглым взглядом. Что-то до боли знакомое было в его счастливом лице и в сигарете, которую он подносил к губам.