Дверь в кабинет графа открылась, и вошла высокая женщина на шпильках. По стройной фигуре лилось вниз синее платье с чёрным корсетом, который украшал голубой атласный бант. Вытянутое лицо женщины с маленькими, сильно накрашенными красной помадой губами наполовину было закрыто длинной чёлкой алых волос до самой ключицы. Женщина улыбнулась и пригладила чёлку. Её пронзительно-зелёные глаза сверкнули интересом и жаждой, и она прошествовала к графу.
– Любезный граф… – заговорила женщина тихим голосом и принялась теребить золотой кулончик с янтарём, покоившийся у неё между ключиц. Граф встал, взял женщину за руку и поцеловал. Она отошла от него и поклонилась.
– Здравствуй, милая Виста. Надеюсь, своим вмешательством мои люди не оторвали вас от важных исследований?
– Что вы. Ваши дела всегда радовали меня больше своих. – она села в придвинутое им кресло. – Тем более что вы позволили мне выходить за рамки в исследованиях. Не стоило отдавать нам вашу семейную лабораторию… – Виста загадочно улыбнулась, читая интерес в его взгляде. – Я испробовала новое изобретение на данных вами людях и, увы… Мне нужны новые!
Граф и Виста рассмеялись. Он сел напротив неё.
– На этот раз речь идёт о куда большем количестве жизней, так что можешь экспериментировать над теми, кто останется. Генерал Линс по завершению операции может направить войска на уцелевших жителей, и их в срочном порядке доставят тебе. Людей для опытов тебе до конца жизни хватит!
– Интересно… – она облокотилась на стол и приблизилась к нему. – О скольких уцелевших пойдёт речь? 17? 26?..
– Целый город. Мне нужно, чтобы вы утопили Ночные сады.
– Да вы что?! – вскрикнула Виста в ужасе. – Целый город… Этот город! То есть… Зачем?!
– Понимаешь… Знаю, ты меня поймёшь. Помнишь мою сестру, Дэвону? Никакая алхимия её уже не вылечит. Но я нашёл способ ей помочь. Для этого мне нужна одна вещь. Её я тоже нашёл, но не могу забрать. Называется моя панацея – талисман «Любимой». Он выполнит любое желание человека, который освободит душу внутри талисмана. Сделать это можно только в храме Дестана. Сейчас обладатель «любимой» направляется туда, чтобы выпустить душу из талисмана. Если он сделает это, то Дэвона навсегда потеряет шанс на исцеление. Поэтому талисман должен быть у меня. Единственное моё желание, которое я намерен загадать «любимой» – чтобы сестра поправилась… – граф оглядел свой письменный стол, уязвлённый своей откровенностью, и его взгляд задержался на фотографии в серебряной рамке с аметистами. На ней, заключённой в россыпи камней пронзительного цвета вечерней зари, был он и Дэвона в детстве на пляже. Жаркий летний день… Детишки махали маме ручками, и она делала этот снимок. Шум моря… слепящее солнце… радость, смех,