Вернулась Шиона не одна, а в сопровождении Янура и Тильвы. Темери давно не видела их, и конечно обрадовалась, но уверенность в том, что здесь зреет какой-то новый заговор, в её душе окрепла.
Правда, раз уж в него оказался втянут и хозяин «Каракатицы», скорей всего, ничего дурного сегодня не случится.
Темери, презрев условности, обняла шкипера, как в тот день, когда они с чеором та Хенвилом вернулись в Тоненг. Так что Янне даже растрогался и смахнул непрошеную слезу.
Но только она собралась расспросить гостей подробней, как в двери снова постучали, и Шиона, не спрашивая дозволения, их распахнула.
Снаружи, в коридоре, были люди. Знакомые, полузнакомые, почти незнакомые. Нарядные, весёлые люди. Здесь был Кинрик, и он держал под руку улыбающуюся Нейтри. Здесь был хозяин Каннег и его молчаливые спутники, которых Темери уже научилась узнавать. Невозмутимый Гун-хе с его неприметными сотрудниками. Советник та Торгил, Сиан Латне, гвардейцы, Хантри, даже ифленский адмирал Старрен, даже вечная и непоколебимая чеора та Роа…
Здесь был Шеддерик та Хенвил.
Темери отступила на полшага, когда поняла, что всё это — не просто так, что это какой-то ещё один, неведомый ифленский ритуал…
Или ведомый?
Шеддерик в тишине шагнул вперед и вдруг легко опустился на одно колено… перед ней.
Вскинул серьёзный, сосредоточенный взгляд:
— Темери. Примешь
Темери пробежала испуганным взглядом по всем присутствующим. Но нет, это, кажется, была не шутка… и не розыгрыш. И всё это на самом деле…
Зажмурилась на мгновение, прижала пальцы к губам. Почувствовала, как кровь отхлынула от лица…
Разве так бывает? Разве так может быть?
Уже смелее, лишь раз оглянувшись на Янура и Тильву, переступила порог.
Предыдущий опыт не помогал: Кинрик, помнится, хотел побыстрей отдать ей свои подарки и сбежать куда подальше. Что нужно сделать, что сказать?
Слова все куда-то пропали, да вообще все мысли, кроме глупого желания запустить пальцы в его волосы — и чтобы все зрители куда-нибудь исчезли.
Темери остановилась в полушаге от Шеддерика. Склонила голову. Услышала:
— Ты знаешь, я люблю тебя. Но если сочтешь, что я…