Кое-как пригладив пятернёй растрёпанные волосы, я всё-таки приоткрыла дверь, осторожно выглянула наружу и растерянно замерла. Потому что по сравнению с абсолютной тишиной спальни, там развернулась настоящая битва.

— Я всё сказал! — рявкнул Эви, волком глядя на сидящего в кресле короля — беловолосого подтянутого мужчину лет пятидесяти на вид. — Или ты подпишешь этот демонов указ, или забудь, что у тебя был младший сын!

— Ты будешь ставить мне ультиматумы?! — выпалил тот в ответ.

— Да, папа. Буду! Потому что твой братец перегнул палку!

— Он действовал во имя интересов страны, — прозвучал ровный ответ.

— И чем же ему помешала моя Фел? Чем, папа?!

— Ты слышал его слова и его доводы. Я тоже считаю их верными и весомыми. И прекрасно понимаю, почему он действовал без твоего ведома. Ты бы просто не позволил допрашивать свою подругу.

— Да я бы его к ней и на сто метров не подпустил! — снова громко выдал Эвенар.

С шумом выдохнув, он упал в кресло и посмотрел на родителя.

— Отец, я не могу этого так оставить. Никак. Поэтому слов своих обратно не возьму. Выбирай. Или я, или он. Всё.

— И что же ты сделаешь, если я приму сторону Литара? — в голосе короля только теперь появилось раздражение. С выдержкой у него явно было лучше, чем у наследника.

— Уйду. Заберу Фел и свалю из твоей страны куда подальше. И приказывай, хоть обприказывайся. Какой из меня король, если я не могу покарать того, кто едва не убил мою жену?

— Легитимность вашего брака ещё нужно проверить, — раздражённо заявил правитель.

— Проверяй. И дяде расскажи. Он тогда с радостью нас с Арфелией обоих на плаху отправит за участие в тёмном ритуале. Всему королевству объяви, какой у тебя ужасный сын.

— Хватит, Эвенар! — угрожающим тоном сказал король. — Я не стану снимать с должности Литара. Со своей стороны он прав. И действовал с твоей девушкой вполне гуманно. Не грубил, не применял силу. И уж точно не пытался убить.

— Всего лишь запер её в подземельях, почти раздетую в ледяной камере, в темноте и наедине с трупом какого-то бедолаги, — со злой иронией сказал принц. — Значит, это твоё окончательное решение, да, папа?

— Да, сын, — кивнул король, поднявшись с дивана. — Уверен, когда ты успокоишься, то поймёшь, что ничего ужасного не произошло. И давай уже переодевайся. Бал в разгаре. Нас там давно ждут.

Эвенар встал. Как-то особенно решительно посмотрел в глаза отцу и вдруг стянул с правой руки перстень. Тот самый, родовой.

— Да будет так, — сказал он, опустив символ принадлежности к королевскому роду на чайный столик. Выпрямился, несколько раз вздохнул и начал произносить фразу, которую я очень хорошо знала, которую сама когда-то сказала с горяча: