— А вы уже были свидетелем восхода Черной Луны? — продолжила разговор Элизабет.

— Да, конечно, — глаза Грэкхэма подернулись пеленой воспоминаний. — Тридцать лет назад я женился в первый раз и тогда Черная Луна соединила мою душу с душой замечательной женщины, которую я очень любил и которая любила меня. Судьба жестоко отняла её у меня во время рождения нашего второго сына. Хотя, — спохватился он, — чего это я тебе все рассказываю, когда ты и так все знаешь.

Элизабет просто кивнула и не решилась продолжить разговор. Но Грэкхэм сам возобновил прерванную речь:

— Я надеюсь, что сегодняшняя свадьба подарит мне чуткую и нежную жену, которая могла бы разделить со мной радости и горести моего нелегкого правления.

— Да, конечно, — поспешила с ответом Элизабет. — Только я не думаю, что во время вашего правления у вас случались горести.

— Дорогая моя, — расплылся в улыбке колдун, — не всё так радужно в моей жизни, как мне хотелось бы. Многочисленные противостояния с противниками моего правления ослабляют мою власть. Это очень огорчает. Но еще больнее ранит то, что мой младший сын не разделяет моих убеждений и норовит изменить устои моего правления.

Он пытливо заглянул в глаза Элизабет, ища в них реакцию на его провокационную речь. Девушка оторопела от таких откровений, так как меньше всего ожидала, что Грэкхэм захочет обсудить с ней его взаимоотношения с Джеком. Еще секунда и она бы выдала себя, вспылив, и изливая на Грэкхэма весь свой гнев и отчаяние. Острая боль в мочке уха от зубов Лори привела её в чувство. Девушка выдержала взгляд Грэкхэма и с достоинством ответила:

— Мой Господин, я бы не хотела обсуждать с вами Джека. Вы знаете, что ранее я питала к нему нежные чувства, но теперь они прошли, и я не желаю комментировать поведение вашего сына. Я хочу быть счастлива в браке и не позволю ушедшей любви тронуть мою душу. Поэтому я желаю избегать даже разговоров о Джеке.

Грэкхэм сурово насупился. Поведение Элизабет нельзя было назвать адекватным. То она прибегает к нему в Тронный Зал с просьбой выдать замуж за кого-нибудь из злых магов Ибворка, то в потерянной изумрудной комнате она не скрывает свою любовь к его сыну, а то вновь изображает святую невинность, уверяя, что Джек для нее ничего не значит. Это уловка, или длительное пребывание в Норемэте наконец-то повлияло на девушку? Услужливая память поведала Грэкхэму, что множество людей, ранее обитавших в Кровби, попадая в Ибворк, менялись до неузнаваемости. Некоторые из них становились злее урожденных Ибворкцев.

Глаза Грэкхэма сузились, пытаясь прочесть на лице девушки, насколько правдива была её речь. Холодный взгляд серо-голубых глаз его избранницы ответил ему дерзким огнем, в котором читалась решимость. Грэкхэм улыбнулся, приняв этот пылкий взгляд за признак ненависти к Джеку. Если бы он только знал, как он ошибается! Если бы грозный Повелитель Ибворка только догадался, что вся эта ненависть предназначалась ему в ответ на то, что он разлучил Элизабет с её возлюбленным! Но любовь застила ему глаза, и он спокойно продолжил вальсировать.