— Да, — вздохнул Галим, — ряды его поклонников последний год особенно поредели. Если бы я сейчас затеял активные боевые действия, он бы проиграл.

— Но?

— Но за эти два года я тоже поумнел, — король пожал плечами, — поостыл, что ли. Раньше я это не совсем понимал, но если я начну бои, брат будет убивать брата, сосед соседа. Мы все саранцы, и я этого не хочу. Веду сейчас более умеренную политику. Боремся теперь общественными выступлениями.

Галим, действительно, изменился. Мудрость, пришедшая вместе с пролитой кровью?

— Итак, — король резко переменил тему, возвращаясь к главному. — Что ты предлагаешь? Ты ведь что-то предлагаешь, иначе бы так решительно не ворвался ко мне ни свет, ни заря.

— У меня есть план, — признался Гэбриэл. — Простой до безобразия, но думаю, что он сработает.

— Выкладывай, — заинтересовался король. — Мы уже настолько во всем этом увязли, что, возможно, мудрим. Что-нибудь простое нам и нужно.

— Хорошо, — Гэбриэл покрутил в руках опустевшую кружку и решительно отставил ее от себя, с этого момента только о деле. — Давай зайдем издалека. Каким образом Галису удается сохранять популярность у большого количества людей?

— Он притворяется ангелом небесным, — тут же, скривившись, ответил король. — Весь такой благочестивый, даже обещает вообще отменить смертную казнь.

Гэбриэл хмыкнул:

— То-то он грозил мне гильотиной.

— Вот и я том, — Галим нахмурился еще больше. — Люди верят, он выглядит искренним. Мои слова, что все это ложь, ничего не дают. Так же, как и Галис, люди верят в то, во что хотят верить. А верят они в мир во всем мире, равенство и отсутствие смертной казни. Вот только скажи мне, могу ли я ее отменить? Есть преступления, которым нет прощения: преднамеренные убийства, растление малолетних, например. В Саране не казнят никого без суда и следствия, но страх перед смертной казнью сдерживает значительную часть возможных преступлений.

Гэбриэл не стал ни соглашаться, ни отрицать, король здесь Галим, и ему решать, что и как будет в его стране. В Милосе, например, смертная казнь отменена уже лет сто как, и наплыва преступности не произошло. Но королю лучше знать свой народ.

— Вот с этим мы и воспользуемся, — сказал Гэбриэл. — Битву оружием ты выиграешь без проблем, битву в умах мы выиграем вместе.

— Что именно ты предлагаешь?

— Открыть глаза людям на то, что представляет из себя Галис.

— Разве ж это возможно, — плечи короля поникли. — На публике он прямо посланник божий.

— Но за закрытыми дверьми он не скупился на угрозы, — напомнил Гэбриэл, идея уже захватила его, все было настолько до ужаса просто, что как раз могло сработать.