На самом деле, вряд ли, Эрилин сама осознавала, как ей идет этот образ. Она рождена, чтобы быть королевой, и это место ее по праву. Король Эрон гордился бы своей дочерью.

За спиной принцессы маячили два крупных охранника, без которых она теперь не могла сделать и шага, последнюю наследницу престола берегли как зеницу ока.

Гэбриэл улыбнулся и отвесил ей поклон. Эрилин ответила кивком.

Все правильно. Отныне и навсегда. Только так. Репутация будущей королевы превыше всего.

Стражники замерли на расстоянии, так, чтобы не слышать личные разговоры своей госпожи, но и чтобы вовремя спеть на помощь, если таковая понадобится.

Интересно, какова была бы их реакция, если бы Гэбриэл прямо сейчас сгреб Эрилин в объятия? Но он не стал искушать судьбу. Сегодня все будет по правилам.

Эрилин протянула руку, он коснулся ее губами. Всего мгновение, выражение уважения принцессе. Всего лишь мгновение, позволенное этикетом.

Они вышли на балкон, а стражники поменяли позицию, чтобы ни на секунду не выпускать свою госпожу из вида. Эрилин не обернулась на них, словно их и не было, в конце концов, она провела во дворце, полном стражи всю свою жизнь. После долгих странствий, она наконец-то вернулась домой.

Эрилин, взялась руками за перила. Костяшки пальцев побелели, но она не разжала рук, словно нуждалась в поддержке, чтобы не упасть.

— Ты очень красивая, — сказал Гэбриэл. Голос прозвучал хрипло, пришлось откашляться.

— Это платье напомнило мне цвет твоих глаз, — ответила Эрилин, она смотрела в темноту за балконом. Он видел, как принцесса судорожно сглотнула, прежде чем произнести следующие слова. — Глаза, которые я больше никогда не увижу, я полагаю? — вопросительной интонации в ее голосе почти не было, она слишком хорошо его знала.

На душе скребли кошки. Куда-то делось все его красноречие, а ведь он всегда искренне полагал, что способен заговорить зубы любому. Гэбриэл чувствовал себя каменным истуканом, из которого вынули душу.

— Никогда нельзя знать наверняка, — он попробовал пошутить, но его беспечный тон прозвучал до боли фальшиво.

У Эрилин дрогнули губы, будто она хотела рассмеяться, а может быть, заплакать, но она не сделала ни того, ни другого. Ее лицо осталось спокойным.

— Но можно знать наверняка, что ты откажешься стать моим королем и остаться со мной.

Ничего в своей жизни он не хотел больше, чем остаться с ней. Обнять это стройное тело и шептать на ухо, что он с ней, что не уйдет, не бросит...

Словно со стороны Гэбриэл услышал свой собственный голос:

— Вспомни слова Хортона. Знать, кто ты и для чего ты.