Никто не ответил ему. Промолчала даже Кристина. Укрепив пару кинжалов в прилаженных к плечу под рубашкой ножнах, Джулиан закрыл багажник, и все перешли на другую сторону улицы.

Двери театра были распахнуты настежь. Тротуар заливал яркий свет. Эмма слышала смех и музыку, чувствовала запах духов, вина и дыма.

У двери стояла молоденькая девушка в облегающем красном платье, которая проверяла билеты и ставила штампы на руки входящим. Ее волосы были уложены в высокую прическу на манер сороковых, а губы накрашены кроваво-красной помадой. На ней были атласные перчатки цвета слоновой кости, которые доходили ей до локтей.

Эмма тотчас узнала ее. Она видела, как эта девушка подмигнула Джонни Грачу на Сумеречном базаре.

– Я ее уже видела, – шепнула она Джулсу. – На Сумеречном базаре.

Джулиан кивнул и взял Эмму за руку. Она слегка вздрогнула от удивления и от того, что ее ладонь вдруг обдало жаром.

Эмма посмотрела на Джулиана и заметила выражение его лица, пока он улыбался знакомой билетерше. Немного скуки, немного высокомерия и очень много наглости. Так мог выглядеть человек, который вообще не сомневался, что попадет внутрь. Он играл роль и взял ее за руку, вжившись в нее, вот и все.

Он протянул их билет.

– Мистер Смит и трое гостей, – сказал он.

Сзади послышался шорох: Марк открыл рот, явно собираясь спросить, кто такой мистер Смит, и Кристина поспешно наступила ему на ногу.

Билетерша улыбнулась кроваво-красными губами и медленно разорвала билет пополам. Если она и узнала Эмму, то не подала виду.

– Мистер Смит, – сказала она, – позвольте вашу руку.

Джулиан протянул ей свободную руку, и девушка поставила красно-черный штамп на тыльную сторону его ладони. Штамп представлял собой небольшой символ – волны под пламенем.

– Представление сегодня начнется немного позже. Номера ваших мест только что появились у вас на билете. Пожалуйста, не занимайте чужие места. – Она скользнула кратким, точным, оценивающим взглядом по Марку. – Добро пожаловать. Не сомневаюсь, среди Слуг Хранителя вы найдете… понимание.

Марк недоуменно посмотрел на нее.

Получив обратно разорванный билет и поставив штампы на руки, все они вошли в театр. Стоило им пересечь порог, как музыка стала оглушительной. Играл джазовый биг-бэнд, один из тех, которые так нравились отцу Эммы. «Тот факт, что я играю на скрипке, не означает, что я не люблю танцевать», – говорил он и кружил маму в импровизированном фокстроте на кухне.

Джулиан повернулся к Эмме.

– Что не так? – тихо спросил он.

И как только ему удавалось так точно угадывать ее настроение? Она отвела взгляд, чтобы скрыть свои чувства. Марк и Кристина шли позади них, осматриваясь по сторонам. В торговом киоске продавали попкорн и конфеты. Над киоском висел знак «Бальный зал и театр», который указывал налево. По коридору целенаправленно двигались нарядно одетые люди.