Вероника повернула голову и взглянула на него. Разумеется, она видела Валери в больнице, но не так близко. Теперь, когда его лицо было всего лишь в нескольких дюймах от нее, она принялась искать в нем черты мужчины, которого знала. Будет ли она снова любить его? Будет ли он любить ее? Она не могла этого предсказать.

Они больше не были полными идеализма юными влюбленными. Они были достаточно молоды, но травмированы войной и случившимися трагедиями. А вдруг они не сумеют вновь разжечь романтические чувства?

Это не меняло намерений Вероники. Она заставит его вернуться к жизни, насколько ей это под силу. Свитбрайар станет его домом, если он этого захочет. Если романтическая любовь, которую она помнила, умерла, возможно, так суждено.

Вероника снова коснулась своего шелкового мешочка и почувствовала там кольцо – в гнездышке из трав, соли и шелка. Может быть, следует вернуть его? Возможно, молодого человека, который его дарил, и молодой женщины, которая его приняла, больше не существует.

12

12

Путешествие в Англию забрало последние силы Валери. Когда они добрались до Саутгемптона, Вероника тотчас же отправила его в больницу, где он оставался несколько дней, пока врачи не решили, что он достаточно окреп для поездки на поезде в Стэмфорд. Она заранее отправила телеграмму в Свитбрайар, чтобы объяснить ситуацию, и Ханичерч прислал «даймлер», чтобы забрать их со станции. Поддерживая Валери под руки, они помогли ему подняться по лестнице в комнату лорда Давида, откуда открывался вид на парк и лес за ним. Больше месяца он не выходил из этой комнаты и не говорил ни с кем, кроме Вероники, Ханичерча и доктора Маунтджой. Он не мог есть ничего более существенного, чем мясной бульон Кук. Казалось, ему уже некуда было худеть, но он таял на глазах.

В течение этого месяца Вероника каждую ночь закрывала свою спальню на ключ и ставила кристалл на стол, который стал ее алтарем. Она прибегала к помощи гримуара в вопросах того, какие травы использовать, брала свечи в кладовке, когда Кук не видела, и собирала чистейшую дождевую воду в банку, которая стояла на подоконнике. Но Валери становился все слабее и слабее. Вероника чувствовала себя беспомощной и продолжила ночные ритуалы только потому, что не знала, что еще сделать.

Июль тянулся чередой жарких безветренных дней. Изучая гримуар, Вероника наткнулась на описание ритуала на Ламмас[86]. О нем никогда не упоминала Олив, эта церемония уходила корнями в средневековые времена. Вероника видела, что эта страница гримуара написана очень давно. Значительная ее часть потускнела, но можно было разобрать достаточно, чтобы понять, что речь идет о чем-то под названием «хлеб Ламмаса», который должен быть разломлен на четыре части и разложен в нескольких местах. После ритуала эти кусочки получают особую силу, благословляются как первые плоды, предназначенные для питания и укрепления общины на грядущую зиму.