Целительница озабоченно взглянула на советника.

– Тебя по голове не били? – осторожно поинтересовалась она. – Тысячам крыс потребовалась бы тысяча лет, чтобы сточить камень! Кайя у нас – маг. Ну, если ты вдруг забыл, – не обошлась целительница без шпильки.

– На моё слово отзываются все Стихии, – просто пояснила девушка. – Огонь и Воду ты видел. Как меня слушается Воздух, сейчас узнаю́т тюремщики.

Алдар прислушался. Со стороны внутреннего двора темницы доносились крики и завывание ветра, верно – настоящего урагана.

“Вот почему никто не явился на звук обрушения стены, – понял он. – Не до того им, беднягам!”

– А это была Земля, – закончила Кайя.

– Чистая магия! – восхищённо подтвердила Шаттнаара. – Мы пользуемся заклинаниями, основанными на той или иной Стихии. А твоя будущая супруга управляет ими напрямую.

– Супруга? – Алдар улыбнулся. – Уже рассказала?

– Первым делом, – подмигнула целительница. – Ну, теперь – в ратушу?

Идти было недалеко. Советник прекрасно знал путь, потому что проделывал его бесчисленное множество раз, когда требовалось допросить подозреваемого или преступника. Правда сам он в роли преступника (“Ага! Вдобавок, беглого!” – услужливо напомнило сознание) оказался впервые.

– Где ты нашла Шатт… наару? – Алдар вовремя вспомнил, как надлежит называть целительницу, и на ходу поправился.

– У себя в палатке, где же ещё, – проворчала целительница. – Бургомистр и его шайка хотели бросить меня в темницу, но неожиданно обнаружили, что в Гатвине лечить больше некому. По крайней мере, магией, – добавила она.

Советник согласно кивнул. Шаттнаара на весь город была одна такая, и это знал каждый.

– Тогда они придумали надеть на меня ошейник со Смарагдом Отречения. Нашли же где-то, – прошипела целительница зло, добавив ещё несколько слов. – Моя работа стала напоминать цирковое представление: в палатку заходит три стражника с самострелами, двое берут на прицел, а третий размыкает замок на этом ожерелье. После исцеления – вешают обратно.