– Мои доверители, семья мистера Харриса требует пожизненного заключения для подсудимой, – сухо произнес Бронкс, раскладывая перед собой какие-то документы, – ни о каком досрочном освобождении не может идти и речи, как и о снижении срока заключения, а также…

Я обняла себя за плечи и устроилась на высоком, неудобном стуле, выслушивая длинную, скорее всего, заученную речь и наблюдая за ходом пересмотра дела по другую сторону стеклянного изолятора, предназначенного для обвиняемых. В прошлый раз, год назад, я была так измучена недельным пребыванием в изоляторе и напугана вполне реальными перспективами оказаться в Обители, что едва могла стоять на ногах. Сегодня все иначе. Я украдкой покосилась на Леннера. Капитан ночной стражи в военном камзоле и со знаками отличия на груди сбивал с толку всех присутствующих гражданских магов в зале, которые пришли поглазеть на открытое заседание, где впервые проходил пересмотр дела пожизненно заключенной Обители. Капитан Нерона? Да еще и адвокат заключенной? Странное сочетание. Конгресс так вообще был против присутствия Леннера на заседании, тем более в качестве моего адвоката. Наверное, все понимали, что опытный в судебных делах верховный маг – серьезная проблема для стороны обвинения. Но несмотря на недовольство конгресса, у судьи и комиссии не нашлось весомых аргументов, чтобы не допустить Леннера до суда. Конгресс был вынужден уступить. Потерять некроманта и единственного действующего на данный момент капитана столицы они не могли.

– Спасибо, – судья отвлек меня от размышлений, кивнув пламенной речи Бронкса, принимая позицию адвокатов Ричарда – засадить меня навечно в Обитель. – Мистер Леннер, прошу вас.

Я со злорадством проследила, как у адвокатов повытягивались лица, стоило только Леннеру начать говорить.

Капитан ночной стражи меньше чем за час сделал то, что должен был сделать любой другой адвокат на моем первом заседании – соотнести заклинание смерти, от которого умер Ричард, с моим уже бывшим резервом магии. Некромант указал на все ошибки следствия, чем вызвал недовольные гримасы не только у адвокатов, но и у представителей конгресса. Мужчины в деловых костюмах, с ярко горящими глазами и прилизанными дорогущими лосьонами волосами, неоднозначно переглянулись. На этот раз самым высокопоставленным вершителям судеб не удалось прикинуться идиотами и закрыть глаза на элементарные вещи.

Я облегченно выдохнула, когда прозвучало первое решение. Сердце забилось с такой силой, что пришлось прижать ладони к груди. Я не могла сплести заклинание смерти, значит, его сплел сам Ричард. Никакого предумышленного убийства не было и быть не могло. Присяжные и верховная комиссия единогласно согласились переквалифицировать мое хладнокровно спланированное убийство в убийство по неосторожности.