Линн бледнеет, и я хочу заверить её, что всё не так. Арельес ничего не знает о любви. Ничего не знает о жалости и сострадании. Женщина без сердца просто не способна на такие чувства. Она…

Стискиваю зубы и сжимаю кулаки. Я бы, может, и посочувствовал ей сначала, зная историю Линн, но не после того, как узнал правду. Не после того, как понял, какая она на самом деле. Миром движет сила воли. Он продолжает существовать день за днём, пока есть люди, которым хватает решимости верить, несмотря ни на что.

Но её мечты построены только на эгоизме и жадности.

— Разумеется, я даже представить не могла, что мой выбор окажется настолько удачным: я вышла замуж за внебрачного сыночка короля! Да какой дурак не воспользуется такой возможностью?

— Зачем? — выплёвываю я. — Зачем тебе корона? Ты хотела править?

— А что тебя так удивляет? То, что этого хотела услужливая жёнушка твоего младшего братца или что этого может хотеть женщина? — закатывает глаза. — Все вы такие. Думаете, что мы можем быть исключительно либо невинными девицами, либо матерями ваших детей, либо проститутками, — на секунду она мне кажется взбешённой. Однако уже в следующую она разворачивается к Линн и ухмыляется: — Но когда они видят, что мы не просто красивые тела, когда не знают, к какой категории нас отнести, то им становится не по себе, замечала? — она встаёт с удивительной лёгкостью для беременной женщины. — Мы с тобой не такие уж разные, как мне кажется. Наши взгляды на мир довольно схожи. Мы не из тех, кто смиряется с той ролью, что нам определили. Вот только я зашла намного дальше, чем ты. У меня… более грандиозные планы, — она переключает внимание на меня и окидывает взглядом сверху вниз. На её губах играет насмешливая улыбка. Я недостаточно хорош в её глазах? Я никогда не чувствовал себя на высоте, но сейчас особенно. Иначе бы я уже убил её и закончил бы этот бессмысленный разговор.

— Как долго ты это планировала?

Голос Линн звучит хрипло. Я разворачиваюсь к ней, но она не смотрит на меня, её взгляд устремлён на Арельес, спокойно пересекающей комнату, будто гуляет по саду, наслаждаясь солнечным днём.

— С тех пор, как узнала, что Жак — бастард Бридона. Мне ничего не стоило убедить его, что он должен заявить о своих правах на престол… Но король должен быть сильным. Должен иметь свои представления о том, как нужно править. Он должен быть готов к масштабным изменениям. А Жак… совсем не такой.

— Никто бы тебя не признал. Ты была никем, тебя никто не знал. Народ…

— Народ бы не стал возражать, — перебивает она меня, слегка повысив голос, чтобы я замолчал. — Проблемы могли возникнуть из-за знати, потому что большинство мужчин слишком горды, чтобы позволить женщине править им, но… Простому народу всё равно. Они всегда живут в страхе, — её ухмылка — это насмешка. Насмешка надо мной и над всем Сильфом. — За тобой тоже не особо хотели идти, пока ты не начал заниматься всей этой геройской чушью, но всё равно приняли бы в качестве короля. Знаешь почему? Потому что других вариантов не было. А я намеревалась стать этим вариантом, против которого никто бы не возразил: после смерти короля и двух его сыновей осталась бы только я, мать единственного законного наследника. Я бы правила королевством до тех пор, пока не повзрослеет сын, и за эти годы успела бы многое. Я стала бы уважаемой всеми. Брак или проституция перестали бы быть единственными вариантами для девушки. Разве ты сама не хотела бы жить в таком королевстве, Линн? Только представь, каким мог бы стать Сильфос с королевой у власти, которой не нужно отчитываться перед мужчинами…Никто бы никогда не узнал. В моей голове всё было очень просто.