Я схватилась за край мраморной раковины и стала бороться за контроль над своим дыханием. Он обманул. Не знаю, в какую игру он играл, но я не была фейри.

Я выпрямилась и посмотрела на себя в большое зеркало. Первое, что я увидела, это папину футболку с логотипом группы «U2», которую два года назад я стащила у него. Он заполучил её на первом концерте, на который он пошёл с мамой. Вид футболки меня немного успокоил.

Я подняла глаза на своё лицо, и у меня задрожали руки от облегчения, когда я увидела то же самое отражение, которое всю свою жизнь видела в зеркале. У фейри не было веснушек и рыжих волос. Они имели безупречно чистую кожу, прямые лоснящиеся волосы и прекрасные зубы. Я оскалила зубы, и нижний зуб, который был немного изогнут после двух лет ношения брекетов, всё также был на месте.

— Обращение не меняет твою суть.

Я подпрыгнула и, развернувшись, увидела Лукаса в дверном проёме. Я настолько погрязла в панике, что даже не услышала, как он открыл дверь. Его тон был добрым, но вот выражение лица было таким, с каким он обычно готов был выиграть в споре.

— Я не чувствую никаких изменений. Я чувствую себя человеком, — я подняла руки. — Видишь. Никакой магии.

— Это не так работает, — терпеливо сказал он. — Люди, которые становятся фейри, поначалу не имеют магии. Их телам требуется время, чтобы приспособиться и сотворить собственную магию.

Я скрестила руки.

— Ты говоришь, что я выгляжу и чувствую себя человеком, но я не человек?

— Да.

Я протиснулась мимо него и обошла спальню в поисках чего-нибудь, чтобы доказать свою правоту.

Он последовал за мной.

— Что ты ищешь?

— Железо, — сказала я, подойдя к дверям гардеробной. — Если я фейри, железо повлияет на меня.

— В этой комнате нет железа.

Моя рука застыла в воздухе. Конечно же, в его спальне и не могло быть железа, по крайней мере, достаточно сильного, чтобы навредить ему. Я направилась к двери. В этом здании где-то должно быть железо.

— Джесси, подожди, — окликнул меня Лукас.

Я схватилась за дверную ручку и повернула её.

— Ты не смеешь говорить мне что делать.

— А ты явно не хочешь выходить без брюк.