Между окнами располагался столик и два зеленых кресла. На столе стояли блюда, накрытые прозрачными крышками, и стаканы с белой жидкостью. Сама гостиная была пуста. Дверь в противоположной стороне, наверное, была в комнату Райэла, но проверить не решилась. Пройдя через всю гостиную, остановилась у окна и еще раз взглянула на город, потом на стол и с подозрительным прищуром на белую жидкость.

Состояние было так себе: дискомфорт во всем теле, в висках ныло, в позвоночник словно вогнали кол, аппетит тоже отсутствовал. Я тяжело вздохнула и присела на край кресла. Положив руки на столе, как школьница, я опустила на них подбородок и без энтузиазма рассматривала всё, что лежало на ближайшей тарелке под прозрачной крышкой.

Боковым зрением заметив движение справа, сразу подняла голову. Райэл вышел из комнаты напротив моей и направился прямо к столу. Я выпрямилась, убрала руки и положила их на колени. Райэл молча подошел, исполнил знак приветствия и присел в другое кресло. Он был серьезен и не настроен на любезности.

– Доброе утро,– тихо проговорила я, а взгляд сам упал на его губы. Но я тут же дала себе мысленный подзатыльник и опустила глаза.

Райэл взглянул в окно и снова повернулся к столу. В этот короткий момент я мельком окинула его лицо и от желания сделать утро более добрым, взяла в руки стакан и, морща нос, спросила:

– Это фиис?

– Нет, это напиток из корня водяного дерева,– вежливо ответил Райэл, открывая свое блюдо и берясь за приборы.

Я подумала, что он не хочет со мной говорить, так как пауза затянулась, но с едва заметной улыбкой Райэл продолжил:

– Ты забыла, что у фииса зеленоватый оттенок?

– Да, забыла, но очень хорошо помню отвратительный вкус,– охотно продолжила разговор я и беззвучно улыбнулась. Напряжение немного отпустило.

На лице Райэла появилась понимающая улыбка, но он все так же был сдержан. И было странно, что я совсем его не чувствовала. Зато очень хорошо чувствовала свое тело: дискомфорт не проходил. Скованно поведя плечами, я снова потянулась к своему стакану и понюхала напиток: пахло вкусно. А дальше, чтобы не выдумывать, чем разбавить сложное настроение обоих, я настроила коммуникатор на громкую связь и включила приятную мелодию из своего сборника.

Как и говорил Гиэ, с каждым днем мне становилось хуже. И причина была не только в том, что я скрывала от Райэла свою тайну, а главным образом в том, что не позволяла себе открыто чувствовать нашу связь и не разрешала чувствовать ему, словно лишая нас обоих воздуха, здорового питания и положительных эмоций. Я все больше сковывала себя, не хотела чувствовать боль, но только усугубляла состояние, а взглянув на Райэла более внимательно, вдруг заметила, что мы оба выглядели уставшими, изможденными, будто нас сослали на каторгу, а не в романтическое путешествие по городам Тэсании. Ведь таким оно могло стать…