— Что такое? — спросил он.

— Ты помнишь, как я освободила тебя? — тихо проговорила я, по глупости боясь потревожить спящего, который застыл в углу зала.

— Да, — ответил он, после чего подошёл ко мне и взял мои руки в свои. — Я не мог поверить своему счастью.

Я посмотрела ему в глаза. В них отразилось беспокойство. Он слегка улыбнулся, словно уговаривая и прося меня о чём-то без слов. В этот момент он выглядел таким ранимым. Я посмотрела на него, и острая боль расцвела у меня в груди, едва не поглотив меня всю. Я отвела глаза, и из моего рта вырвались рыдания. Я отвернулась от него и пошла в следующее помещение.

— Эмель! — закричал Саалим, услышав мой плач.

Именно это должно было быть сделано. Я должна была это сделать.

Я покачала головой. Слёзы текли по моему лицу. У меня заболело горло из-за того, что я пыталась унять свои рыдания.

Я шла вперёд. Я замешкалась лишь на один мимолетный миг. Я хотела повернуться к нему и начать умолять его унести меня обратно к голубому водоёму, где мы могли бы натянуть гамак и танцевать под тенью листвы до конца дня.

Наконец я нашла покои отца. Я взяла себя в руки и сосредоточилась на своём намерении, словно Мазира могла меня сейчас слышать. Я не представляла угрозы для своего отца, мне не надо было причинять ему вред. Я повторяла это снова и снова, чтобы прочувствовать это каждой своей косточкой.

Я нервно заглянула внутрь. Если я переборщу, если переступлю ту грань, за которую нельзя было заходить Саалиму, желание будет искажено магией. Мир начнёт снова жить, время пойдёт, и мой отец найдёт меня в своих покоях.

В комнате стояло сильное зловоние — кислый и мерзкий запах немытых тел, алкоголя и дыма. И хотя прошло совсем немного времени, Соляной Король уже распластался на огромном тюфяке в центре, две жены свернулись калачиком рядом с ним. Они были похожи на застывшие трупы.

Я с любопытством осмотрела помещение, выискивая предметы, которыми дорожил мой отец. Груды соли стояли по углам, их оказалось больше, чем я себе представляла. Корзины со сверкающими украшениями, дха и фидами. На другом столе были навалены мечи и изящные ножи, некоторые из них блестели, другие были ржавыми.

Огромные нарядные гобелены с изображением любовников, свисавшие с балок шатра, раскрашивали стены в яркие цвета и сияли в оранжевом свете факелов. У противоположной стены находился большой гардероб, его двери были раскрыты и из него, точно из пещеры, торчала одежда. По всей комнате в беспорядке были раскиданы книги.