– Зачем? – в голосе Лиана отчетливо звучала боль. – Зачем ты так с собой?

– Тебе-то не все ли равно? – Шуна усмехнулась, прищурив глаза. – У тебя теперь есть кем любоваться.

Я осторожно отступил к двери. Тут явно не было места для третьего.

– Нет! – Шуна резко повернулась ко мне и пронзила своим острым темным взглядом. – Останься.

Я не понял, зачем ей это, но кивнул на всякий случай, боясь сделать только хуже. И прислонился спиной к дверному косяку.

– Шуна... – Лиан наверняка уже сто раз пытался подыскать нужные слова, но даже теперь с трудом извлекал их из себя. – Послушай... Я знаю, что сильно виноват перед тобой. Я все сделал не то и не так. Все испортил... Но, пожалуйста, давай попробуем начать все с начала. Клянусь, я больше никогда не брошу тебя одну. Я могу быть хорошим мужем. И хорошим отцом. Правда!

Шуна покачала головой.

– Только до того момента, пока эта маленькая ведьма не поманит тебя пальчиком снова. Нет уж, я не хочу еще раз проходить этот путь. Мне хватило.

Между ними повисло молчание, и оно было тяжелым, как ледяная глыба. Моему глупому бестолковому брату и хотелось бы сказать, что Шуна ошибается, но он не мог. В глубине души мы все знали – она права...

– Я хочу увидеть сына.

– Он больше не твой.

– Шуна... Ты... – на лице у Лиана отчетливо проступило отчаяние. – Ты не можешь так говорить! Пожалуйста!.. Я ведь... я нашел для него имя.

– Оставь себе. Для нового ребенка, которого родит тебе эта сопливая дрянь.

– Нет! – я не знаю, откуда Лиан нашел в себе силы, но он рывком сел в своей постели и как будто даже собрался выползти из нее. – Это имя для нашего с тобой мальчика! Я знаю это! Фарр сказал, ты ждала, пока я сам нареку его...

– Фарр ошибся. У моего сына уже есть имя. В мире существуют и другие люди, которые могут нарекать чьих-то младенцев.

– Но... – растерянность на его лице была огромной и граничила с отчаянием. – Кто?

– Не твое дело, – Шуна смотрела на Лиана без единого проблеска милосердия. Впрочем, спустя пару мгновений она почему-то передумала. – Это сделал брат твоей ведьмы. И у него славно получилось. Мне нравится.

Лиан закрыл лицо руками. Похоже, именно в этот миг он до конца осознал, что все действительно кончено. Мне было искренне жаль его. И я удивился, когда он отнял ладони и сказал твердо, как никогда:

– Что бы ты ни говорила, Шуна, я отец этого ребенка. И я имею право дать ему имя. Пусть то, которым нарек его Вереск остается ему тайным именем... это будет хорошо и правильно. Но мое имя ты возьмешь тоже. И для всех остальных, кроме самых близких его будут звать Радэли. Я мало что могу сейчас дать, но от этого дара ты не имеешь права отказаться. Имя станет оберегом для мальчика, оно будет хранить его.