– Пистолет. Сила. Что еще ты хочешь оставить мне перед смертью, Нокс?!

– Я бы сказал, что фамилию, но ребята в соседней комнате такое вряд ли оценят. Особенно Хаген.

Я оторопела, чувствуя, как к щекам приливает кровь.

Это что? Признание или идиотская шутка?

В груди вдруг стало так жарко, будто под ребрами разгорелся пожар. Я глупо хватала ртом воздух, не зная, что сказать.

– Нокс…

– Молчи. – Он притянул меня к себе и заключил в последние объятия. – Говорил же, не хочу, чтобы ты плакала.

Но слезы уже стекали по щекам. Опять.

Потому что надежды почти нет. Потому что Нокс умирает. Потому что его касания причиняют боль. Я не могу даже мечтать о прощальном поцелуе. Приходится довольствоваться осторожными объятиями и прикосновениями сквозь ткань.

Какая разница, чего хочет сердце, когда душа признает лишь Хагена?

Душа сэйки, не имеющая собственной магии, увянет без чужой. С тем, кто подарит частичку своих сил, чтобы поддерживать в сэйки жизнь, она и останется связана до конца дней…

Эти мысли пронеслись в голове яркой вспышкой, что вдруг одарила меня слабой, но такой необходимой и важной искрой надежды. В голове зародилась неожиданная идея, и я воскликнула:

– Нокс!

– Сандра, не нужно…

– Послушай, – уперто настояла я и выскользнула из его слабых рук, – мне кажется, я знаю, как обмануть мою связь сэйки. Ты выживешь, я смогу тебя касаться, и тогда…

Мне показалось, что на какое-то время глаза Нокса озарились радостным сиянием, но оно потухло в тот же миг, когда парень настороженно спросил:

– Это опасно?

– Какая разница? Если все получится, я смогу…

Я не договорила и протянула ладонь к руке Нокса. Кончики моих пальцев замерли совсем рядом с его кожей, но будто натолкнулись на стекло.

– Ты не хочешь, чтобы я осталась с тобой?