Но я никогда не заговаривала о Дакоте или Хагене, хотя Нокс упоминал, что квартира, в которой мы живем, – подарок от короля.

– Есть еще кое-что, – однажды сказал Нокс, пока мы, сидя в кровати, уплетали еще теплые вафли. – Но этот подарок от Хагена получишь, когда полностью восстановишься.

Я отдавала реабилитации все силы. Самой не терпелось наконец начать полноценно ходить и чувствовать, что тело принадлежит мне целиком. Но в то же время я боялась, что следующий подарок Хагена – это встреча с ним.

Однажды я увидела его в эфире по телевизору. Хаген ничуть не изменился, хотя прошло три года. Все та же идеальная осанка, непроницаемая мимика, идеальный платиновый зачес и взгляд, в котором теперь невольно читала отголоски боли одиночества.

Каждый раз, когда Хаген смотрел в камеру, мне казалось, что он глядит на меня. От очередного его взгляда внутри все перевернулось, и я переключала канал.

Простил ли Хаген мой выбор? Понял ли, почему поступила именно так?

Возможно. Но чтобы не терзать нас обоих, я предпочту никогда не задавать эти вопросы даже себе.

* * *

С каждым днем ходить у меня получалось все лучше. Я легко и без помощи Нокса добиралась до зеркала в коридоре, в которое всегда заглядывала со смешанными чувствами.

Я помнила себя с покрашенными в розовый волосами. Но отражение выдавало правду – я провела три года в забвении. За это время волосы стали длиннее, розовой осталась лишь нижняя половина локонов, а выше уже отрос мой естественный цвет.

– Не думал, что ты блондинка. – Перед сном улыбался Нокс, перебирая мои локоны, как струны арфы. – Хотя тебе очень идет.

– Не думала, что ты способен на комплименты, – язвила я в ответ, пряча улыбку за водопадом длинных волос. – Но готова слушать их снова и снова.

* * *

Спустя два месяца мы уже гуляли по улицам Нью-Сайда и любовались первым снегом. Я держалась за локоть Нокса, стараясь не поскользнуться на льду, а он заливисто смеялся над моим визгом, который вырывался из горла каждый раз, когда мы оба все-таки падали.

Люди оборачивались на нас, но даже если они помнили розововолосую сэйки, что три года назад одолела Лорена Офудо и отказалась быть королевой, то во мне ее не узнавали.

Они видели лишь двух странных влюбленных: вампиршу, которая как ребенок радовалась обычной прогулке, и парня-калеку без левой руки, что гордо хвастался каждым слепленным снежком.

* * *

Моя жизнь потихоньку возвращалась в нормальное русло. Нокс все чаще вытаскивал меня из дома, устраивал встречи со старыми друзьями и всячески помогал вновь влиться в общество.