Я даже не начала еще задумываться о специфике праздника. Излишне говорить, что я не единственная, кто возвращается на этой неделе в столицу. Часть меня почти задается вопросом, не послал ли Дэвидсон метель специально, чтобы я вернулась в город. Я бы не расстроилась, если бы это и вправду оказалось так. Это хороший повод вернуться именно сейчас, как раз к тому времени, когда в городе соберется так много людей.

Я возвращаюсь из-за снега.

А не из-за вечеринки.

И уж точно не из-за соблазна увидеть молодого человека с бронзовыми глазами и разрушенным троном.

Никого не удивило, что на посадочной полосе в Асценденте нас ждал Килорн. Не знаю, возможно ли это, но с момента нашей последней встречи – это было всего два месяца назад – он кажется еще выше, чем раньше. Он обещал приехать к нам на север, но не смог из-за своих обязанностей в Монфоре и необходимостью строить собственную жизнь. С этим также может быть как-то связана Кэмерон. Она вместе с отцом выступает в качестве посредника между Алой гвардией, Монфором и родными Штатами Норты и выступает от имени Красных мужчин и женщин их города техов. Они сыграли неоценимую роль в восстановлении Штатов и налаживании отношений с Республикой. Килорн ждет один, так что Кэмерон, должно быть, еще не пришла, если вообще придет. Как бы мне ни хотелось увидеть ее и узнать обо всем, что происходит на востоке, я рада, что Килорн хоть ненадолго окажется в моем распоряжении.

Увидев нас, он расплывается в широкой улыбке. Его высокая фигура хорошо видна на посадочной полосе. Реактивные пропеллеры подняли яростный ветер, и рыжевато-каштановые волосы Килорна разметались во все стороны. Я стараюсь не бросаться к нему и не раздувать его эго еще больше, чем оно уже есть, но ничего не могу с собой поделать. Мне не терпится его увидеть. И нам не терпится поскорее выбраться из тесной металлической коробки, в которой мы провели уже три часа.

Сначала он обнимает мою мать; с ней он всегда ведет себя как джентльмен. Она для Килорна больше мать, чем та женщина, которая бросила его много лет назад.

– Я смотрю, на меню тебе грех жаловаться, – шутит мама, похлопывая его по животу. Килорн ухмыляется и краснеет. Он и правда стал больше еще и в ширь. Еда Монфора и менее опасный образ жизни явно идут ему на пользу. Хотя в хижине я все еще старалась регулярно выходить на пробежки, сомневаюсь, что он тоже об этом думал. Он выглядит здоровым, нормальным – устроившимся.

– Не называй его толстым, мам, – поддразнивает ее Гиза, с усмешкой ткнув его в бок. От ее детской влюбленности, вызванной близостью, ревностью или старым добрым «хочу», похоже, не осталось и следа.