Правую часть дома я отвела для работы. На первом этаже находились мой рабочий кабинет и собственно лавка зелий, ждавшая открытия. Хранилище ингредиентов обустроила на втором. На третьем, он был представлен только круглой башенкой в правой части дома, я обустроила лабораторию, защитив её заклинаниями, позволявшими входить только определённому кругу лиц, и чарами безопасности, которые в случае взрыва или ещё какой-нибудь ситуации должны были поместить человека, находившегося в лаборатории в защитный кокон и спустить в сад. Там же я поместила несколько сейфов, где хранились редкие и запрещённые вещества.

Вот как раз-таки для разрешённого хранения этих самых запрещённых зелий и компонентов и требовалась та самая лицензия зельевара, которая помогла мне осуществить мои мечты.

Пересекла холл, но замерла и двинулась к комодику у входа. На нём стояла ваза с широким горлом, в ней – цветы. Я принюхалась. Еле уловимый запах дразинарии, нежно-сиреневого цветка, напомнил о последних тёплях деньках, прежде чем начнут моросить дожди и задуют холодные ветры.

Меня, как вурдлака, обладавшим острым нюхом, раздражали сильные ароматы, поэтому в моём доме всегда были цветы с едва заметным запахом или без него.

Налюбовавшись букетом, отправилась на кухню, где повариха, Тариса, заканчивала готовить завтрак, от аромата которого у меня слюнки потекли.

– Дио, где сервировать? – привлекла она к себе внимание.

– В столовой, разумеется, – сглотнув, ответила ей.

– На всех? – уточнила Тариса.

– Конечно, – кивнула я.

Тут на кухню зашёл высокий мужчина, на две головы выше меня. Его отец был драконидом, поэтому и рост его был огромным. Полигор, так его звали, всегда ходил с низко опущенной головой, чтобы скрыть изуродованное экспериментами лицо.

Да, мне удалось некоторым из несчастных, которых забрала из Симирского леса, помочь. На это ушло десять лет. Они вернулись в человеческий облик, правда, не без потерь. Кто-то был хромым, кто-то с длинными когтями, острыми как лезвие, на руках, кто-то изуродован, как Полигор. Но все они остались на Гинерском архипелаге. Двое из них ушли со мной, потому что научились себя контролировать и больше не превращались в чудовищ, находясь под сильными эмоциями.

– Спасибо, Полигор, букеты прекрасны, – поблагодарила я мужчину, который помогал мне в саду и собирал чудесные цветочные композиции.

В зале-гостинной и в столовой тоже были украшены первыми осенними цветами с неброским ароматом.

Даже сквозь шрамы, испещрившие вдоль и поперёк лицо полудраконида, проступил румянец, и Полигор широко улыбнулся, когда на многновение поднял голову, а потом снова опустил её, спрятав уродство за прямыми густыми волосами до плеч. Ему нравилось работать с растениями, и он неплохо разбирался в цветах и их значениях.