– Вы не понимаете…
– Нет, это вы не понимаете, – не дала я ему возразить. – Из-за вашего попустительства теперь против Элрико ополчатся все студенты. Он станет изгоем. Я не желаю своему ребёнку такой участи. Вы не представляете кого это, когда весь мир против тебя. Хотя откуда вам это знать? Вы росли в любящей семье, в тёплом доме, где стол ломился от изысканных явств. Вас холили и лелеяли, – я встала, желая закончить разговор. – Повторяю, только попробуйте вышвырнуть моего сына, – и прошла к двери, чтобы покинуть кабинет.
Уже на выходе меня догнали тихие слова, от которых по коже пробежал мороз:
– Мои родители были в первой Бессмертной тысяче, – его голос, наполненный нескрываемой болью, прозвучал глухо.
4-4
Едва он сказал, как вспомнились уроки истории в Великоградском университете и празднование двухсотпятидесятилетия победы над Древними правителями, желавшими поработить и уничтожить наш мир для своего бессмертия. Напрягла память. Это важное событие, его изучали досконально, чуть ли не заучивая имена всех отличившихся в той войне. Бессмертную тысячу всегда вспоминали поимённо.
Адарант и Фарита Лёхенрольде. Их имена звучали в первой десятке, поэтому быстро всплыли в голове. Сколько ему тогда было? Он видел войну ещё совсем ребёнком, маленьким мальчиком, который потерял родителей.
Стало стыдно за свои слова о его семье, но сказанного не вернёшь.
Я вернулась домой в расстроенных чувствах и первым делом отправила письмо Резиграду, описав всю ситуацию и попросив совета, что делать.
Домочадцы встретили меня едва ли не на пороге. Видимо, Рико уже им всё рассказал, а мне оставалось лишь дополнить его видение конфликта. Сам он заперся в своей комнате и никого не пускал.
Ужин прошёл в тягостном молчании. Все так радовались, когда сын сдал экзамены и поступил. Не смотря на платное обучение, все поступающие в Скаршианскую академию магии обязаны сдавать экзамены.
Ближе к ночи я ещё раз попыталась войти к Элрико, даже поднос с собой прихватила. Наша кухарка Тариса расстаралась и приготовила его любимые блюда. К сожалению, сын так и не открыл. Приложив ухо к двери, не услышала ни звука. Спит, наверное.
Перед тем как я улеглась спать, пришла порталом Таиса и предложила поговорить с Лёхенрольде. Она знала герцога, приходилось с ним общаться по работе.
– Он не дурак, – доказывала подруга. – Наш парень талантлив и трудолюбив. Потерять такого студента – позор. Может, ректор и производит впечатление подхалима, но он никогда не рубит сгоряча. Лёхенрольде известен своей выдержкой. Слышала, что и его отец был таким же. А вот его мать – чистый огонь. Говорят, что Фарита Лёхенрольде была довольно вспыльчивой. Её задеть было легко. И мстила она изощрённо.