– Ну? – поторопил с ответом.
– Все с ней нормально, – вздохнул Таш, помня, о чем мы с ним договаривались. – Пусть сама рассказывает.
– Ладно, – совсем растерялся Ньевор, вновь переключаясь на меня. Осторожно взяв за плечо, потянул к скамейке. – Давай-ка сядем.
По-моему, его беспокойство только усилилось. В голосе вновь появилась мягкость, в движениях – забота. Однако кто, как не я, знала, как быстро все это исчезнет, когда рарк услышит…
И снова я не успела ничего сказать. Лишь ойкнула и непроизвольно протянула руку, чтобы спасти планшет, на который чуть не опустился Ньевор, после того как усадил меня.
– Граш-ш-ш… – зашипел рарк, сообразив, в чем причина моей реакции. Поднял технику и тут же заулыбался, видимо радуясь моему стремлению к образованности: – Читаешь? – Мазнул взглядом по экрану, который я не успела отключить, и лицо его удивленно вытянулось. – Э-э-э… Это что?
Я мысленно застонала. Ну почему?! Почему все идет наперекосяк? Почему все заготовленные фразы, вся логика разговора, все объяснения, которыми я хотела подвести его к постепенному узнаванию правды, – все летит в тартарары?! Остается экспромт.
– Это схемы, – озвучила то, что, в общем-то, и так было ясно.
– Не понимаю, – пролистав изображения, Ньевор нахмурился. – Почему здесь схемы? Зачем тебе?… Говори уже. Иначе у меня или мозг взорвется, или я себе такого напридумываю…
Ждать продолжения я не стала и, зажмурившись, скороговоркой выдохнула:
– Меня зовут Медея. Я землянка.
Взрыва не последовало. Наступила тишина. Обычная тишина парка, в которой слышался шелест листьев, мягкое порхание пьежек и далекие голоса служащих, занятых своими делами.
Я рискнула приоткрыть глаза. Ньевор, словно только этого ждал, перевел взгляд на Таша.
– Я в курсе, – сообщил шош. – Дьер и Хас тоже. Больше никто.
Ньевор нахмурился еще сильнее, вновь поворачиваясь ко мне.
– Дальше, – мрачно процедил.
Реакция понятная. И закономерная. Другой и быть не могло – я это понимала. А в душе все равно все перевернулось, сковав холодом грудь. Ньевор отдалился, закрылся, не поощрил даже намеком на сопереживание. Значит… Не любит? Я действительно была для него всего лишь желанной… добычей? Которую приятно добиваться и, несомненно, столь же приятно использовать по назначению, но испытывать к ней глубокие чувства вовсе не обязательно.
Осознание этого было страшней того отчаяния, что я испытала в поселении, когда меня разоблачил дагон.
И желание говорить пропало. Какой смысл объясняться, унижаться, оправдываться? Да, есть вероятность, что Ньевор, поверив, посочувствует и предложит остаться с ним. Но нужно ли мне