Безумие… Хаос… Вот как я мог описать то, что происходило вокруг. Ратуша пылала. К счастью, я заметил в толпе Джефри – выбрался. Но сколько наших соратников осталось там, под завалами? Страшно было подумать. А пока что я грыз, бил когтями, крушил, рвал на части врагов. Теперь их легко опознать – они нападали, держали в руках оружие, если речь шла об иль-тере. А ай-тере были либо в виде оружия, либо в зверином, как я. Но, стоило признать, их оказалось меньше, чем я ожидал.
– Ай-тере! – раздался зычный голос. Это Дик, ай-тере Лалли, забрался на выросшую баррикаду. – Неужели вы хотите и дальше терпеть произвол ваших иль-тере? Хотите быть рабами? Сопротивление сражается за вас! Не повинуйтесь иль-тере. Мы можем разрушить ваши клятвы. Бейте врагов!
Грянул выстрел. Дик упал. Я попытался прорваться к нему, но толпа отнесла меня назад, к ратуше. Однако призыв Дика был услышан. Я видел, как некоторые ай-тере поворачивают свои силы против «Общества». Да, своим иль-тере они не могли причинить вред, но чужим-то могли!
Я отправил к Форро очередного врага, когда увидел Клода эо Тайрена. Он стоял чуть в стороне, спокойный, непоколебимый, а затем пошел прочь. Я ринулся за ним, но мне тут же перекрыли путь двое ай-тере, волк и медведь. И бой закипел с новой силой. Надо выжить! Надо победить! Надо вернуться к Ариэтт!
И я сделаю для этого все возможное!
Глава 36
Глава 36
Когда в руках не осталось ничего, что могло бы гореть, а город напоминал факел, я взялся за оружие. У меня были пистолет и кинжал. Лалли держалась рядом. Храбрая, как десяток мужчин! Она ни на минуту не остановилась, не испугалась, не отступила.
– Куда теперь, Стеф? – спросила она.
– В центр, – ответил я. – Надо помочь остальным.
Сестра где-то потерялась в суматохе, и сейчас я сжимал руку Лалли, чтобы с ней не случилось то же самое. Нельзя выпустить ее из вида! Нельзя позволить, чтобы она пострадала. С ней не было ай-тере: парни выбрали открытый бой. И, видимо, надеялись, что их иль-тере будет настолько занята поджогом Тассета, что ей самой драться не придется. Ничего подобного! Лалли тоже вооружилась кинжалом. Я заметил, что это ее любимое оружие, и она мастерски им владела. Так мы и шли, а город сходил с ума. Ревели клаксоны, гудели автомобили, раздавались крики и даже плачь. Люди спешили скрыться, спрятаться, понимая, что как прежде уже не будет. Мир Тассета изменился раз и навсегда.
Чем ближе к центру мы подходили, тем больше попадалось раненых. Были и те, кто замер в неподвижности навсегда, обратив к утонувшему в пыли и гари небу невидящие глаза. А небо становилось все темнее – дым черными клубами затягивал его, делая столицу темной в неурочное время.