– Вашу, – выдыхает Клео. Выдыхает от напряжения борьбы, но получается так томно, что Санаду вынужден открыть глаза, чтобы напомнить себе: они в целительском корпусе.

И перед ним, между прочим, больная.

– У вас очаровательная кора, – уверяет Клео, – и дерево из вас получилось просто отличное. Такой могучий ствол…

Поперхнувшись, Санаду вглядывается в её восторженно лицо, пытаясь отыскать намёк на издёвку.

– Санаду, – целительница Клэренс уныло наблюдает за их борьбой, – похоже, в вас она тоже видит дерево.

– Да-да, я понял, – кивает Санаду, стараясь не смотреть на склонившуюся к нему Клео, потому что если на неё посмотреть – в поле зрения окажется и ложбинка между грудями.

Та самая, взгляд на которую этой ночью заставил Санаду выругаться и отказаться от идеи снять со спящей Клео платье.

«Хватит!» – он закидывает ногу на ногу, прикрываясь от безразличной к происходящему целительницы, и решительно сжимает запястья Клео, отодвигает её от себя.

– Вы точно дерево! – уверяет его Клео, сжигая странным рассеянно-чувственным взглядом. – Такое настоящее-настоящее.

– С корой и могучим стволом, да-да, я понял.

А ещё Санаду понимает, что начинает повторяться, и вылезает нервное «да-да», от которого, как он думал, избавился ещё пару сотен лет назад.

– Вы просто не понимаете, насколько реалистичны ощущения! – Клео наклоняется вперёд. – Я трогаю вас, а чувствую ствол. Большой толстый ствол.

«Отставить пошлые мысли».

Команда помогает плохо. Но удерживать Клео на расстоянии легко: разница в силе позволяет не беспокоиться о том, что она может внезапно вырваться и продолжить ощупывания, хотя Санаду, в общем-то, не против.

То есть он против, потому что здесь Клэренс, а так – в рамках эксперимента даже любопытно было бы узнать, насколько всеобъемлющие у Клео галлюцинации.

«Так, стоп!» – Санаду дёргает головой, пытаясь вернуть ясность мыслей:

– Подробности, пожалуйста.

– Студентка обратилась ко мне за помощью через браслет, – безжизненным голосом сообщает Клэренс.

– Большая белка заварила мне чай, – одновременно с ней начинает Клео.

И обе умолкают. Смотрят на Санаду. Сам Санаду думает о том, что в глазах Клео он сейчас дерево.