***

Подтянув пояс махрового халата, открываю дверь в спальню и выхожу. Два шага мне требуется, чтобы осознать: Санаду тоже здесь.

Он стоит возле кресла.

В одних брюках.

Вполоборота ко мне и явно в начальных стадиях надевания рубашки.

Так что мне видна его спина.

С татуировкой вдоль позвоночника.

От татуировки буквально веет… силой. Чёрные стилизованные подобия позвонков хищно расправляют заострённые отростки, а в центре каждого узорного сегмента сереет магическая печать (если я правильно понимаю: я не специалист, магических печатей видела мало).

– Ух ты! – выдыхаю я, хотя татуировка вызывает не только восхищение, но и инстинктивное опасение. Почему-то уверена – это не просто украшение. Но что?

И почему Санаду не прячется?

– Куда делась ваша скромность? – почти насмешливо интересуюсь я. – Я тут, понимаете ли, почти угрызениями совести мучаюсь из-за того, что вас засмущала, а вы почти стриптиз устраиваете.

– Это моя комната, – напоминает Санаду, но рубашку поспешно натягивает.

– Знаю, просто не понимаю, у вас скромность просыпается только рядом с водой? А то в реке вы скромный, в ванне – скромный, а как в вашей спальне – так и нормально голым торсом светить?

Санаду задирает бровь:

– Вы против этого?

– Конечно нет, – поспешно заверяю я, – хоть до трусов разденьтесь, мне всё равно. В принципе, даже если и без трусов – ничего страшного, это же ваша спальня, я просто сразу отвернусь… Если, конечно, там не будет какой-нибудь интересной татуировки, в этом случае мой взгляд, боюсь, может непроизвольно задержаться на картинке.

Секундная пауза, и Санаду опять проворачивает трюк с поднятием второй брови, не потревожив первую поднятую.

– Признайтесь честно! – требую я. – Вы брови так круто телекинезом задираете?