Сердце, которое, казалось, выморожено и вырвано, стучит в висках Санаду, перед глазами у него плывёт. Санаду не может вдохнуть – он так боялся этого момента, хотя и не признавался в этом себе. Понимал, не стоит вовлекать в отношения такую юную девушку, но…

Санаду закрывает глаза. Клео продолжает говорить – говорить именно то, чего он страшился. Эти ужасные слова о том, что им надо расстаться, пожить отдельно, о необходимости понять себя и прочее, прочее, прочее, и в его груди разрастается боль…

***

Мара резвая, особенно когда убегает от Танарэса. Я, наверное, больше часа иду по её следам, когда трава под каплями крови сменяется обшарпанным линолеумом.

Внезапно.

Меня рывком переворачивает и роняет на койку. Руки скрещивает вдоль тела и чем-то опутывает.

Моргнуть успеваю, а когда веки поднимаются, обозреваю непрезентабельную палату, в которой я лежу.

Насколько позволяет смирительная рубашка, оглядываю себя: я в больничной одежде.

В дурдоме.

И цензурных слов у меня сейчас нет.

Глава 44

Глава 44

Дёргаю руками – спелёнаты крепко. Сердцебиение нарастает стремительно, в ушах появляется гул. И, да, мне страшно.

Так, спокойствие! Это всего лишь галлюцинация. Точнее, не галлюцинация, а иллюзия, созданная существами из другой магической вселенной для проверки нас на пригодность. Стресс-тест как при приёме на работу…

Звучит-то бредово, а!

Вдох-выдох. Дурдом выглядит реалистично, но это же ни о чём не говорит…

И такие рассуждения тоже довольно бредовы.

Закрываю глаза.