Пока мы пререкаемся и кокетничаем, всё больше студентов проходят процедуру призыва. Не все удачно, даже те, кто пробуется второй раз. Особенно нервничает Валарион – у него это вторая попытка, и прошлая сорвалась из-за проблем с магией. Но, наконец,  до него доходит очередь, и он получает свой характерный для боевых магов меч, после чего мы, наконец, отправляемся праздновать удачное завершение призыва.

***

А через две недели меня настигает моё личное испытание: представление как невесты Санаду и бал в честь помолвки. Гости – самые значимые подданные Лофтийского кантона и правители других государств, в том числе дочь Санаду Анастасия и её супруг. Причём всех мне приходится выучить заранее, как и известные связи между всеми этими персонами.

Как же хорошо и спокойно было на домашней церемонии, и как ярко, многочисленно и помпезно всё происходит в кантонах. На бал я являюсь в Тихоне, изображающей из себя платиновый гребень с нежно лиловыми, в комплект к платью, цветами из драгоценных камней. С высокомерным Цезарем на плече. И с Санаду под руку.

Он гордо выводит меня в просторный зал, стены которого изображают стволы деревьев, набранный из кусочков камней пол – траву, а купол потолка, опутанный лепниной в виде веток и листьев, сияет ярким голубым небом.

Всё это немного напоминает дану. Визит к ним, кажется, случился вечность назад, и сейчас не время о нём вспоминать.

Санаду представляет меня всем, после чего ко мне начинается паломничество гостей. Я любезна, помню всех без подсказок Санаду, не всматриваюсь в драконов (мне они не кажутся такими уж буйными, но архивампиры просили им в глаза не смотреть, поэтому изображаю скромницу), держу дистанцию с оборотнями, любезна, но немного отстранена с людьми, чопорна аки вампир – короче, держу марку «приличной будущей архивампирессы», и даже постное лицо Танарэса и его взгляд «Никогда не прощу за то, что вы не отдали мне Мару» не может нарушить моего царственного спокойствия.

И, конечно, не обходится без разговоров. Политические приёмы – это сплошные разговоры, даже потанцевать нам с Санаду удаётся всего два раза: на открытие танцев и на закрытие, потому что традиция.

Это очень-очень правильное поведение.

А вечером мы грабим свой собственный погреб и, прячась от слуг и страдающего бессонницей Эдмунда, прыгаем по кроватям замка, выискивая самый пружинистый матрас. Побеждает матрас в апартаментах Санаду – там мы до самого потолка допрыгиваем. Это ожидаемо, но мы же должны были проверить, вдруг в какой-нибудь другой комнате матрас пружинистее?