С танцами все было чуть хуже.

Не знаю, что мне мешало больше, застенчивость или неуклюжесть.

Или то, что я не могла воспринимать всерьез эту последовательность кивков, поклонов и расшаркиваний друг перед другом.

Придворные танцы действительно оказались простыми и скучными. Их танцевали для того, чтобы вести беседу и флиртовать – чем Ренар и занимался, то и дело заставляя меня забывать, с какой ноги я должна делать шаг вперед.

Я в очередной раз оступалась – он ловил меня, смеялся и напоминал, что ноги у меня всего две, но я умудряюсь путаться в них. Это почти ничем не отличалось от того дня, который мы провели на озере, если не считать присутствия Лин и ее лютни.

И запаха нарциссов.

Мне казалось, что этот запах окутывал меня, словно бы Лин, после того, как поняла, что ее чары больше на меня не действуют, сменила тактику. Она была теплой – и она была везде. Она была ярким пятном рядом с серым окном: платье цвета морской волны, золотистые локоны, узоры на рукавах. Она была музыкой, которую я слышала, в моей голове звучал ее голос, потому что мой вчерашний день весь состоял из этого голоса. В прохладном зале, сумрачном, потому что за его стенами сейчас был пасмурный зимний день, пахло весенними цветами и свежескошенной травой.

Казалось, этот запах зацепился даже за Ренара, перебив привычный уже табак.

Это… отвлекало.

Мне очень хотелось спросить у Лин, что она такое, понять, чары это – или шутки моего разума, но я пока была занята другим. И не знала, наберусь ли однажды смелости для таких вопросов.

Ренар дождался, когда я закончу обходить его по кругу, как требовал танец, отпустил мою руку, которой едва-едва касался, и поклонился мне, а я поклонилась в ответ. Лютня замолчала. В наступившей тишине я пыталась перевести дыхание и держать спину ровно.

– Ну что? – спросила Лин. – Все оказалось не так уж страшно?

Я растерянно моргнула и покачала головой.

– Все это выглядит так… просто. На первый взгляд. А я думала, что такому учатся с детства, – призналась я.

– Это действительно несложно, – ответила Лин и задумчиво посмотрела куда-то в пространство, словно подбирала слова. – Если бы ты родилась в дворянской семье, и у тебя были бы сестры, ты бы танцевала с одной из них. Почти с детства. Возможно, у вас был бы приглашенный учитель. Если бы ты была единственным ребенком, у тебя были бы подруги для подобных развлечений. Возможно, у вас тоже был бы приглашенный учитель и чьи-нибудь старшие братья. Или знакомые. Танцы – не искусство, Мари. – Она снова взяла в руку вилку. – Это общение.