Лили на столь многословную речь только мотнула головой после недолго промедления. Даже засмущалась – на светлой коже мигом расцвёл прелестный румянец.

– Эта твоя Бекки – дура, каких поискать. И слишком светленькая, чтобы знать, что есть такое брак между тёмными. Но, – я все же выпустил её руку из своей, оперся на перила, всмотрелся вдаль, – в этом всём есть моя вина. В том, что ты так думаешь. Я настойчив, нетерпелив и яростен… словом, Блэквуд. Для меня будет честью брак с тобой, но детей, вышивок и прочих радостей совместного проживания, если ты того сама не захочешь, я от тебя требовать не стану. Ни сейчас, ни через десять лет. Но обещать, что не буду настаивать на помолвке, не стану тоже. Потому что да, я настаиваю, и снова да, я определённо влюблён в тебя, Лисандра Найтстар.

А влюбленный Блэквуд – тварь опасная и крайне ядовитая. Этого я, правда, озвучивать не стал – данную прописную истину без того знают все вокруг.

– Пойми, это просто идёт вразрез со всем, чему меня учили! – выпалила Лили чуть сердито, а я невольно улыбнулся – уж очень потешно она злится всякий раз, как не может понять чего-то. – Ты же не какой-то там младший сын среднего брата – ты целый распроклятый лорд Блэквуд! Твоему дому нужна хозяйка, а тебе – наследник!

– Нет уж, моя дорогая, – протянул я, откровенно забавляясь, – мне нужна жена, и нужна она мне лишь по одной, ужасно непрактичной причине – по любви. Дом до сих пор как-то не рухнул и, вероятно, всех нас переживёт, а наследник… Пекло, Лили, я женюсь на красивой девушке не для того, чтобы у меня её тут же похитили мои же гипотетические дети!

– Но если с тобой что-то случится…

– …значит, лордом Блэквудом станет мой племянник, а я буду редкостным болваном, который бездарно убился об какую-то фигню, оставив вдовой самую красивую девушку во всём королевстве.

– Ой, всё, ладно, я сдаюсь. Ты просто невозможен! – заявила она. – Сама себе не завидую.

– Это ещё почему?

– Потому что меня угораздило полюбить самого несносного мужчину во всём королевстве, – Лили сокрушённо покачала головой, а затем подарила мне ту самую улыбку, нежную и сияющую, от которой у меня напрочь отшибало мозги, точно я не «целый распроклятый лорд Блэквуд», а какой-то дурной старшекурсник. – И я, очевидно, настолько от него без ума, что согласна терпеть его премилый гадючий нрав всю оставшуюся жизнь.

Ну вот и как можно ответить на подобное признание? Разумеется, только поцелуем. Из тех, что приличными не назвать совсем, и из тех, с которыми, наверное, не лезут к непросватанным девушкам. Не прижимают их к себе, силясь сделать так, чтобы и дюйма свободного пространства не осталось; не запускают руку в роскошные волосы цвета лунного золота, которые на ощупь точно такие же, как и на вид – мягкие и шелковистые, будто и не человеческие вовсе. Не ловят с удовлетворением тихие стоны, срывающиеся с полных губ.