Брэм, Жоззи и матушка Роза бодро направились к экипажу. Мы же переглянулись, и я ободряюще сжала руку Эда.

— Справимся, вперед.

Парадный королевский зал встретил нас торжественной суетой. Повсюду толпились придворные, чиновники, приглашенные газетчики и те, кто имел хоть малейшее отношение к недавно раскрытому делу. И все они расступились, стоило распорядителю произнести наши имена. От волнения у меня ком в горле встал, пришлось вцепиться в руку Эда и позволить ему вести меня по проходу вперед.

Когда до трона осталось всего несколько метров, мы замерли и склонились. Новый король Ареона, еще недавно носивший титул герцога, сделал знак рукой, позволяя нам подняться, и Эдвард передал заботу обо мне подошедшему гвардейцу в парадной форме. Я покорно позволила проводить себя до ряда кресел, выставленных полукругом в стороне. К счастью, усадили меня рядом с Вивьен и эньяном Колти. Мой бывший опекун, по случаю торжества надевший форму со всеми знаками отличия, благосклонно кивнул сперва мне, потом Эдварду.

— Да не трясись ты так, — ободряюще шепнула подруга. — Папá уже всё подписал, осталось лишь озвучить.

— Знаю, — шепнула я в ответ. — И всё равно так непривычно видеть твоего отца на троне, да еще сидеть в ряду почетных гостей.

— А ты и не смотри, — лукаво усмехнулась Ви. — Тебе и так есть кем любоваться. Хорош. Возмутительно же хорош.

Это была чистейшая правда, не любоваться Эдом у меня просто не выходило. Строгий черный костюм, безукоризненно белая рубашка, перехваченная под горлом черным же платком. Никаких украшений, кроме поблескивающей цепочки карманного хронометра. Гордая осанка, упрямо вскинутая голова, спокойный взгляд. Пожалуй, только прическа и выдавала в нем искателя приключений: темные пряди остались такими же непокорными и упрямыми, как и их владелец.

Отец Ви поднял руку, призывая всех собравшихся к тишине, и заговорил. К сожалению, от волнения я пропустила мимо ушей мелкие делали. Поняла только, что магия времени вновь получает статус законной, хоть и строго контролируемой, а мы с Эдом — помилование и королевскую благодарность за содействие в раскрытии преступления. Приговор Кредигуса и Гейба-старшего, вынесенный высшим судом страны, остался неизменным: заключение до конца жизни, а вот имя Раяна Эллингтона оказалось официально признано и вновь вписано в историю. Может, это и пустая формальность, к тому же не меняющая уже свершившегося, но бесконечно важная для Эдварда и всех магов времени, что будут после него.

— А теперь самое главное, — шепнула Ви. — Ты оценишь.