– Это совсем другой лес, – поспешил успокоить его Фиг. – Этот лес никто и никогда не называл «запретным». Когда-то здесь были охотничьи угодья графа Рогелло Бодакулы, но теперь здесь не осталось хищных зверей – они традиционно обходят стороной это страшное для них место. Так что в этом лесу вы не встретите никого страшнее зайца или белки. Не удивляйтесь, если кто-нибудь из этих зверьков запрыгнет к вам на колени! Они любопытны, а врагов у них здесь совсем нет.

– Ну, что ж, это другое дело! – усмехнулся осторожный капитан стражи, но всё же Анджелика увидела, как его руки машинально проверили шпагу и пистолет.

За последние двое суток ей не довелось перекинуться со своим бывшим врагом даже словом. Они лишь пару раз смущённо улыбнулись друг другу. Но девушка теперь украдкой наблюдала за тем, кто так неожиданно стал её любовником.

.......................................................................................

Сейчас воспоминания о той неистовой оргии, казались ей немного нереальными, как будто всё происходило во сне. Но её собственное тело утверждало, что всё случилось на самом деле. По крайней мере, она теперь могла думать о случившемся спокойно. Это не значило, что Анджелика всё забыла. Нет! Она хорошо помнила и боль, и беспомощность, и жгучее наслаждение, которое ей доставляли объятия Барбаруса Бодакулы. Девушка никогда не думала, что испытает что-либо подобное, и вообще когда-нибудь примет участие в «групповушке». (Фи! Какое глупое, мелкое, гаденькое и пошлое название для того великолепия и восторга чувств души и плоти, которое случилось с ними со всеми в тот раз. Такое определение достойно лишь тех, кто не способен познать ни красоты, ни величия высокого наслаждения. Увы, вам! Вы заслуживаете сожаления принцессы!)

Анджелика едва не рассмеялась таким мыслям. Не «запринцесситься» бы! Конечно, она на самом деле так не думает. Подлинная свобода любви не в том, сколько у тебя было любовников и не в оправдании разврата, как такового, а в уважении к вкусам и пристрастиям друг друга, в понимании чужого мнения и в свободе выражения собственного, без навязывания каких-либо насильственных правил. Если для кого-то такой изыск, как оргия с участием многих партнёров, неприемлем, если человеку это претит, то не стоит даже пробовать. А окружающим не следует ему за это пенять. Но ведь и обратное утверждение столь же оправдано среди людей, причисляющих себя к существам цивилизованным!

Драся был прав – их любовь никак не пострадала от случившегося ночью. Зато теперь Анджелика имела полное право утверждать, что может сравнить мужчин между собою. И это вовсе не унижает её, а наоборот, заставляет поднять голову выше! Те аплодисменты, которыми их встретили друзья, были искренними, без малейшего намёка на иронию или цинизм. Это ли не здорово?